Рождественский ужин так же удался: мелкий воочию смог увидеть существо, преподававшее в школе прорицания и доставшее правильную девочку Грейнджер так, что та позволила себе (о, ужас!) нелицеприятно отозваться и о предмете, и о преподавателе. Нда-с, все же история с Локхартом сильно повлияла на Носорожку. Существо было закутано в шаль, носило очки и кучу фенек и отзывалось на профессора Трелони. А еще оно за пятнадцать минут нахождения за одним столом умудрилась предсказать Воробью скорую гибель. Чудненько!
Это был первый год, когда тетя Петуния не прислала ему открытку с какой-нибудь безделкой. При наличии Добби необходимость пользоваться окольными путями, чтобы передать свои поздравления мелкому отпали, и «итальянским вином» я тетю Клячу больше не поила. А без этого Дурсли о мальчишке с радостью забыли. Домовик тоже не остался в стороне от подарочной лихорадки. Мелкий и я получили роскошные свитера, связанные Добби. Вязал он, кстати, много лучше Молли Уизли. Во всяком случае, его свитер чувствовался гораздо комфортнее творения маменьки рыжего. Тем более что подарки эльфа были хамелеонами, обладая возможностью менять расцветку по желанию хозяина. Поэтому оригинальный вязаный монстр от Уизли был засунут к носкам дяди Вернона, а подарок Добби с удовольствием носился до тепла.
Еще одним сюрпризом стала присланная неизвестно от кого дорогущая метла. Такие подарки Воробей не любил, он вообще с подозрением относился к вещам, полученным от чужих людей. Поэтому он согласился с Носорожкой, что метлу стоит показать профессорам, дабы не повторился его первый матч, когда его мотало во все стороны на неуправляемой метле. Рыжему, к слову, такая мысль даже в голову не пришла, он вообще посчитал намерение учителей разобрать метлу («Это же Молния, Гарри!») по прутикам небывалым кощунством. Но его бурчание никак не помешало профессору Макгонагалл забрать дорогой подарок от неизвестного. А бурчал аж до конца семестра, а после нажаловался Вуду, капитану гриффиндорской команды.
Еще в детстве, до того, как я уверилась, что мелкий — маг, ребенок поймал книгу по истории фармакологии и фармации. И пропал. Даже тогда, когда он побывал в Косом и периодически пытался махать моей палочкой, на вопрос, чем бы он хотел заниматься, когда вырастет, отвечал без колебаний:
— Изобретать лекарства от всех болезней.
Он остался верен мечте, даже получив письмо из Хогвартса, и ни проблемы с мелкой моторикой, ни сволочной нрав преподавателя зелий не отвратили его от этого. Шкет по-прежнему мечтал найти лекарство от рака и СПИДа.