— Бандиты! Вот вам, получайте! — Алесь послал на берег еще одну автоматную очередь. Он с сожалением снял палец со спускового крючка и опустил оружие. Потом строго приказал Оксане: — Сядь на дно.
Приподнял руку, разорвал рукав платья. Рана оказалась несерьезной — кость не задета, но кровь все еще сочилась.
— Не бойся, Оксана, по-моему, ничего страшного нет.
Девушка, поморщившись, кивнула.
— Больно? А ты терпи.
— Смотри, чтобы еще раз не пальнули.
Алесь махнул рукой.
— Пускай! Теперь уже не достанут.
Он разорвал рукав платья Оксаны и туго перевязал раненое плечо.
— Теперь сиди и не шевелись!
Алесь пристально оглядел озеро: освещенное солнцем, оно было пустынно. Утренний ветерок поднимал лишь легкую, едва заметную рябь, и вода вокруг лодки искрилась и блестела, как рыбья чешуя. Кричали, носились низко над водой чайки. Было обычное утро, тихое, по-осеннему грустное…
Оксана посмотрела в сторону местечка. Она знала, что утром на остров за полковником должна была прийти лодка с солдатами. Из трубы лесопильного завода курился серебристый дым. Все вокруг казалось спокойным, не таившим опасности. Оксану это в какой-то степени утешило.
В стороне от болота Комар-Мох тоже над горизонтом стелился дым. Но это был дым от пожаров.
С берега снова грянул выстрел.
— Поздно! Не достанете! — засмеялся Алесь. Он взялся за весла и стал с силой грести. С берега стреляли еще и еще, но пули шлепались в воду далеко от лодки.
— Послушай, Оксана, давай обогнем остров и поплывем на запад.
— Делай как знаешь. Ты командир, тебе и решать. Только смотри, чтобы не нарваться нам на беду.
Оба не сводили глаз с острова. А там метались в бессильной ярости враги. Что-то кричали. Голоса их усиливало эхо, можно было различить отдельные слова.
— Кричит полковник, — поясняла Оксана, — угрожает перестрелять всех за то, что проспали оружие.
Но вот, перекрывая шум и крики немцев, раздался отчаянный детский плач. Маленькая, едва заметная с лодки, фигурка ребенка появилась у самого берега.
— Боже мой! Что же это такое? — заплакала девушка. — Алесь, посмотри, что они делают с ребенком. Звери! Нет, хуже зверей!
Алесь опустил весла, пригляделся.
Около самой воды на берегу стояла девочка. Один солдат тянул ее на веревке, другой поднял руку, как бы для удара. Девочка пронзительно кричала и плакала.
— Алесь! Мы не имеем права бросать ребенка! — твердила сквозь слезы Оксана. — Нужно возвращаться. Отнять ребенка. Алесь, я прошу тебя, я требую — поворачивай к берегу!
— Подожди. Этим мы ничего не добьемся, фашисты перестреляют нас — мы же отличная мишень для них. — Он схватился за весла, стал набирать скорость.