Какой-то скрип сверху привлёк моё внимание. Я подняла глаза к потолку и чуть не упала в обморок: на крюке люстры висел Жан. Было видно, что помочь ему уже не удастся. Лицо посинело, и язык вывалился изо рта. И тут я закричала, что есть сил. На мой крик прибежала горничная и хозяйка. Они застыли от ужаса в дверях комнаты, ну а для меня было достаточно потрясений для одного дня, и я упала в обморок.
Очнулась я у себя в номере, с мокрым полотенцем на голове. Рядом сидела хозяйка.
«Слава богу, вы очнулись! Бедная девочка! Столько потрясений за один день! Я велю принести вам обед в номер за счёт заведения. Надо же! Столько пережить. Приехали отдохнуть, а тут такое! Если вы захотите уехать, я вас пойму» — хозяйка выглядела грустной, но, очевидно, смирилась с неизбежным. Скорее всего, ей хотелось поскорее замять эту историю и забыть о ней.
Я поблагодарила её за заботу.
«А тело… тело… ещё там?» — наконец решилась спросить я.
«Ах, нет, нет, уже нет. Сейчас там убираются, номер будет опечатан. Но это явное самоубийство. Страдалец не смог пережить смерть дочери, это очевидно. Вы же видели, что он ничего не понимал и никого не видел».
Я кивнула.
«Если вам неприятно, я дам вам другой номер», — хозяйка сочувственно глядела на меня.
«Нет, спасибо, не нужно. Мне не страшно. Возможно, я скоро уеду. А что говорит полиция?» — мне вдруг стало любопытно.
«Пока ничего. Они изучают его прошлое. Отдали дело на родину. Завтра приедут его родственники — отец и брат — они будут руководить отправкой теперь уже двух тел домой. Расследование переместится туда. Здесь ничего не нашли. Я думаю, разгадка в его прошлом. А впрочем, — она махнула рукой — это не наше дело. Сейчас принесут обед, поешьте, а я пока пойду, если вы не против».
Я не возражала. Смерть Жана потрясла меня, хотя я ожидала чего-то подобного. Он лишился единственной дочери, которая была светом в его окне, и это было всё, что осталось от любимой жены. Хотя я была несколько удивлена наличием родственников — он показался мне ужасно одиноким. Но, видимо, у него была семья, о которой он просто не успел рассказать. Ну вот, они все трое в сборе, подумала я. Наверное, так любить грешно, и здесь, на земле, такой любви нет места. Я всплакнула немного. Принесли обед, и я поела. Всё было очень вкусно. Настроение моё немного улучшилось, и я решила сходить вечером с Кэт в город. Но тут раздался телефонный звонок. Надо сказать, что в этой суматохе я совсем забыла об Альберте, и звонок прозвучал неожиданно для меня.
Это, конечно, был он.
«Привет, дорогая, как дела?» — голос был радостно-приподнятым.