— Угу.
— Да не, Вельз, ты зря паникуешь. Ты же брат Павла. Кто захочет бросить вызов ему, а в его лице — всему Аду?
— Может, и никто… Но если ставки так велики, что они вынуждены будут рискнуть?
— Пожертвовать жизнями ради огромной кучи денег?
— Ради денег. Или чего-то более ценного.
— Свобода, власть, мировое господство?
Вельзевул кивнул.
Перед моими закрытыми глазами возник образ: многочисленные жёлтые папки и их названия — Вечная Война , Мировое господство … Один ли генерал Штоуманн работает на Мастера Хаоса? Или вся «Секретная Армия» тайно перешла под начало Тартара?
— Наша главная проблема в том, что мы не знаем ставок. Мы влипли по самые уши, а из-за чего — понятия не имеем.
— Из-за цветка? — предположил Вельзевул.
— А на что он им сдался? Почему все готовы порвать друг друга на части из-за него? Поправочка: порвать на части меня .
— Ты говорил, что у Штоуманна какие-то делишки с Мастером Хаосом. Как ты думаешь, это связано с цветком?
— Да, да, да. Зуб даю на отсечение…
— Но доказательств у тебя нет?
— У меня есть факты. Наконец-то. Раз: «СА» тайком от Повелителя забирает цветки к себе на базу. Два: «сашники» не справились бы сами, и им пришлось вступить в сговор с полицией. Три: цветок лежал в 11-м хранилище, а оно находится у генерала в кабинете. Четыре: это не простое хранилище, а универсальная реальность, которая стоит несколько «лимонов» — откуда у генерала такие деньжищи? Пять: файл, в котором упоминаются имя Мастера Хаоса и цветок…
— Явной связи между ними нет. О них просто говорится в одном и том же документе.
— В этом документе всего две строчки. В первой упомянут Мастер Хаос, во второй — цветок. Да, гипотетически между ними может не быть связи. Но мне и этого достаточно, чтобы…
— Сомневаюсь, что моему братцу будет недостаточно, он потребует более веских доказательств.
— Это я знаю.
Я снял тёмные очки и посмотрел в иллюминатор. Внизу проносился Ад: высокий, красивый, шумный. Мы пролетали над районом, где преобладал песочный цвет. Приближался полдень. Было светло, но жилые здания, магазинчики, мобили и некоторые жители всё равно мигали лампочками и светили фонарями. Дороги и строения плавились от жары. И это была уже не метафора. Кучки строителей перемещались от одного расплавленного участка к другому, обрабатывая растёкшиеся камни и металлы особым раствором. На заводах изготовляли в два, а то и в три раза больше стилонеров. Крылатые воришки появлялись на свет и, не успев к нему привыкнуть, вылетали через небольшие окошки на улицу. Собирались в стаи, облепляли здания, как мошкара — листья, и обдували, обдували их холодом. Адцы сходили с ума. Уровень жестокости вырос, уровень преступности — тоже. Самым популярным преступлением стало ограбление автоматов с газировкой.