Я поднялся на ноги и поспешил убраться с ее пути, первым спустившись вниз.
Когда я достиг подножия лестницы, девушка мельком взглянула на меня и тут же перевела взгляд на неуклюже приближающуюся экономку. До меня запоздало дошло: она знает, что я тут не один, она видит или слышит — а может и то, и другое — миссис Руц.
Она — говорящая с призраками. Настоящая. Такая же, как я.
Ни черта себе!
— Серебряные ложки? — девушка снова тряхнула наволочкой. — Правда, что ли? Они оставили тебе особняк, а ты украла все их дорогие ложки? Тут явно не один набор.
Все еще ошеломленный своим открытием, я заставил себя сосредоточиться на том, о чем говорит таинственная девушка. Так вот из-за чего весь сыр-бор? Все дело в столовых приборах?
— Это место не было даром! — закричала миссис Руц. — Оно было тюрьмой, из которой я могла бы сбежать, когда старуха наконец-то померла, но она сделала меня арендатором этого дома вместо того, чтобы дать мне выходное пособие, как обещала. Я не владею им, я не могу его продать. После стольких лет, посвященных угождению всех ее нужд, я все еще не могу отсюда уйти. — Похоже, увидев свое добро, экономка обрела голос. Алону бы это впечатлило.
Миссис Руц долбанула лопатой по перилам, как игрок из "Всех звезд" на стероидах. Старое дерево треснуло и обрушилось, брызнув щепками во все стороны. Экономка хищно и жутко осклабилась. Она не защищала дом от недостойных людей, как мы думали. Она защищала свои тайные запасы, присвоенную самой себе награду, которую так и не успела продать.
— Как тебя, наверное, это бесит. — Девушка вновь с силой встряхнула наволочку с ее содержимым и начала отступать к приоткрытой двери, ведущей в кабинет/гостиную.
Туда, где Алона обнаружила то странное оборудование.
Кусочки пазла в моей голове, наконец, встали на место. Алона была права, чем бы ни были те металлические ящики, к сносу дома они никакого отношения не имели. Они принадлежали этой девушке и были предназначены для миссис Руц. Мы явно помешали ей в ее… исследованиях? Экзорцизме?
Миссис Руц, не сводя глаз с наволочки в руке девушки, прошла вслед за ней в комнату, как собака, приманиваемая колбасой. А точнее — серебром.
Как только бывшая экономка миновала меня, я двинулся за ней, несмотря на боль и сочащуюся кровь. Я хотел видеть, что случится дальше, когда девушка заманит миссис Руц в комнату.
Это было ошибкой.
Миссис Руц, видимо решившая, что мы с девушкой заодно, или что само мое существование чем-то оскорбляет ее, резко вертанулась на месте, махнув своей лопатой. Я упал на пол, выронив из онемевших пальцев фонарик.