С месяц назад яркий свет вернул Алону, и теперь она помогает другим застрявшим в междумирье призракам, зарабатывая себе тем самым кармические очки (как назвать это по-другому — не знаю), которые позволят ей когда-нибудь уйти навсегда. Во всяком случае, такова моя теория. У меня складывается впечатление, что не все так просто с этим ярким белым светом. Алона наотрез отказывается говорить о проведенном там времени. Как она однажды мне сказала, ни у каких ворот никакой здоровяк в белой робе и сандалиях ее не встречал. Были лишь одни ощущения — и все.
Алона нетерпеливо поерзала.
— Зачем нам миссис Руц вообще? Мы что, не можем просто зайти, взять то, что нужно, и принести ей?
Я покачал головой.
— Она не сказала, что это. — Примириться со своим прошлым миссис Руц явно могла только при помощи какого-то спрятанного в доме предмета. — Так что если не хочешь обыскивать весь дом, заглядывая под каждую половицу и простукивая все стены…
— Ладно, ладно, — вздохнула Алона.
Она не успокоилась. Я практически видел, как крутятся колесики в ее голове. Хотя мы годы учились в одной школе, я общаюсь с Алоной лишь с того времени, как она умерла. Но этого достаточно, чтобы знать — так просто она не сдается.
Она вдруг встала.
— Что ты делаешь? — зашипел я.
Алона бросила на меня беспечный взгляд.
— Если мы остаемся, то мне нужно размяться. Я здесь два часа уже сижу. И Соня не увидел бы меня, даже если бы его глаза были открыты, — она посмотрела в направлении машины охранника, — а они закрыты.
Она обхватила руками лодыжку и подняла ногу к спине, слегка наклонившись вперед. Волна ее светлых волос соскользнула с плеча, и я почувствовал легкий цветочный запах ее шампуня.
Я отвел взгляд. У Алоны Дэа самые потрясающие ноги, какие я когда-либо видел. Длинные, загорелые, гладкие. Так и хочется дотронуться и убедиться, что они такие же потрясающие на ощупь. Я смаковал фантазии о ней и ее длинных ножках с шестого класса. И она знает об этом.
Я неловко заерзал, приклеившись взглядом к ближайшему сплетению веток и листьев.
— Если охранник увидит, как шевелятся ветки, прибежит сюда, — предупредил я Алону. Благодаря моему "дару", если его можно так назвать, Алона с остальными призраками обретают рядом со мной физические качества, такие же, как при жизни. Соня не может видеть ее, но уж точно заметит, что кусты шевелятся не от ветра.
— Для этого ему сначала нужно проснуться, — отозвалась Алона, подражая моим интонациям. Краем глаза я увидел, что она растягивает вторую ногу. У нее вырвался тихий довольный вздох.
Я с трудом сглотнул. Похоже, растяжка ей так же приятна, как и при жизни. И выглядит так же сногсшибательно.