— Ты же обещал, — протянула она, делая невинные глаза.
— Хорошо, — друг неуютно поёрзал, стараясь устроиться поудобнее, затем всё-таки отстранился немного, сел к изголовью кровати и притянул девушку обратно к себе. Они какое-то время сидели в обнимку молча, пока Саша пытался решить, с чего начать. Наконец собеседница попробовала помочь.
— А почему ты сказал, что мы поцеловались уже трижды? — спросила она задумчиво. — Ведь было только два раза.
Он едва слышно выдохнул с облегчением — разговор начался, теперь будет проще.
— Потому что впервые я поцеловал тебя летом… В машине. Помнишь?
— Да, — Ева снова нахмурилась. — И как я могла забыть?
— Ну, ты тогда была совсем расстроена, а я… Честно говоря, я увидел в этом единственный способ тебя успокоить.
— То есть ты сам не хотел целоваться? — в голосе послышалось удивление и наигранная обида.
— Конечно, хотел! — тут же возмутился мужчина. — Но я бы не позволил себе такого, если бы не обстоятельства. Нужно был сначала тебя спросить, хочешь ты или нет, — он с ожиданием взглянул в чуть растерянные глаза.
— Я, по правде говоря, и не знаю, — тихо ответила смущенная девушка, — тогда на душе всё было так непонятно.
— Поэтому я не хотел запутать тебя ещё больше своим откровением.
Она непонимающе глянула на друга.
— Значит, ты и не собирался мне его рассказывать? Ты меня обманул?
— Нет, — он виновато улыбнулся, — я честно собирался, но был с какой-то стороны рад, что не пришлось.
На несколько секунд в воздухе вновь повисла тишина, оба собеседника обдумывали услышанное. Наконец Ева спросила нерешительно:
— А давно ты, — она чуть помедлила. — Давно я тебе нравлюсь?
Саша усмехнулся с лёгким смущением.
— Нравишься? С самого дня нашего знакомства — с первого класса. А классе в пятом я безнадёжно в тебя влюбился, — он смотрел в глаза, не пытаясь отвести взгляд и от этого чуть небрежное признание обретало особенно нежные оттенки. — В девятом, я окончательно понял, что хочу быть с тобой всегда.
— А почему ты не признался раньше? — неуверенно спросила блондинка, чувствуя, как невольно усиливаются объятья. «Значит, он всё-таки нервничает» — промелькнула взволнованная мысль.
— Из-за Карины, — потупив на секунду взор, вздохнул юноша. Слушательница при этом чуть отпрянула от его груди, явно не понимая, к чему бы это было сказано. Саша поспешил исправить недопонимание. — Из-за того, что она мне рассказала, — произнёс он быстро, решив, что был заподозрен в пылких чувствах и ко второй подруге. — Я как-то поделился с ней, что… Что люблю тебя. Думал, может она посоветует, как лучше признаться в этом, — он снова смущенно усмехнулся. Еве даже показалось, что на щеках воздыхателя начал разгораться румянец. — Я ведь был ещё мальчишкой, по сути — не знал, как нужно говорить о таких вещах.