Впереди показался конец аллеи, упирающейся в высокое здание всё с теми же античными колоннами, стоявшими широким полукругом, подпирая выступающую часть плоской крыши. Стены его были белоснежными, настолько чистыми, что слепили глаза. Входной двери не было, вместо неё высокий дверной проём прикрывал тяжёлый красный занавес.
Путники поднялись по низким вытянутым ступеням и без колебаний вошли в здание. Глаза Евы, готовившиеся снова вступить в полумрак, а то и в полную темноту, широко раскрыли, когда она оказалась в просторном ярко-освещенном холле. Солнечный свет густо пробивался в ряды частых узких окон, изрешетивших стену в несколько рядов. Всё свободное от оконных проёмов пространство стен и весь потолок украшала гротескная роспись: белокурые ангелы, причудливые мифические животные, люди в ярких нарядных одеждах, ветви неизвестных растений с пышными бутонами прекрасных цветов — всё сплеталось в любопытных мотивах и иллюстрациях страниц чьей-то фантастической жизни. Грандиозное зрелище заворожило девушку, она продолжала идти, не чувствуя пола под ногами, изумлёнными глазами рассматривая один за другим мельчайшие фрагменты искусной росписи, пока в своём восторженном созерцании не врезалась во что-то тёплое и твёрдое. Опомнившись, она быстро отскочила от своего спутника на положенные три шага и, покраснев, опустила глаза, но тот лишь искоса взглянул на неё через плечо и снова отвернулся.
«Ну надо же было врезаться ему в спину!» — мысленно ругала себя девушка: «Как стыдно» — она украдкой приподняла взгляд на Тимора. Он о чём-то говорил с высокой худощавой женщиной старше средних лет, одетой в длинное тёмное платье и немного забавный белый чепец. Из-под края головного убора выбивались недлинные каштановые с проседью волосы, лицо её покрывала едва заметная сеть маленьких морщинок, большие серо-голубые глаза излучали тёплую доброту.
— Идём, нас здесь примут, — с лёгкой улыбкой окликнул Тимор смущенную спутницу и зашагал дальше по белым мраморным плитам пола. Ева поспешила за ним, проходя мимо женщины, она подняла любопытный взор и вежливо поздоровалась, на что та очень гостеприимно улыбнулась и проводила гостей дружелюбным и каким-то загадочно знакомым взглядом.
Путники вышли из зала в широкую галерею. Сводчатый потолок так же был украшен яркими фресками, но сейчас не они привлекли взгляд девушки — с двух сторон вместо стен шли ряды тонких колонн, соединенных невысоким ажурным заборчиком, а за ними раскинулся пышный, залитый ярким солнечным светом, сад. Множество всевозможных деревьев и кустарников, усеянных благоухающими цветами, будто замерли в прекрасном синхронном танце среди каменистых дорожек удивительно пастельных цветов — нежно-розовая тропинка аккуратно сложенная из мелких камешков уводила в гущу пышно цветущих кустовых роз и миндальных деревьев. Следом жёлтая брусчатка, окруженная золотыми ирисами и нежными нарциссами, за ними сирень и цветущий тимьян, дальше из ковра миниатюрных незабудок выглядывал шалфей и лаванда, скрывая нежно-голубые камни дорожки, а замыкал шествие слепяще-белый островок крокусов, гиацинтов и пионов, над которыми возвышались, раскинув осыпанные белоснежными цветами ветви, скромные яблони. Вокруг ароматных бутонов грациозно порхали яркие бабочки всех цветов и размеров, давая застывшей картине прекрасные оттенки жизни. Такого флористического парада Ева и представить себе не могла, он вздымал сотни приятных трепетных мыслей. Сад не хотелось покидать, но галерея близилась к концу и девушка, сияя вдохновенной улыбкой, замедлила шаг, чтобы как можно дольше наслаждаться созерцанием цветущей красоты и ощущением сложного переплетения сладких ароматов.