Он с размаха воткнулся в кустарник и скрючился, готовый без труда принять боевую позу. Ни одной рожи в округе — как назло; вся жизнь — бездарная пародия на Голливуд… Он успел как следует затаиться, пригнул голову — в тот момент и вынеслись из-за угла крупногабаритные шкафы — бритые, мясистые, типичная классика жанра. Ломанулись мимо кустов и встали, охваченные странным чувством: а не напарили ли их? Первый бегло врезал лапой по веткам (Максимов закопал голову между ног), второй выразительно выругался.
— Убежал, с-сука…
— А я говорил тебе, Флюс! — взвизгнул первый. — Мутный фраер! Кого Машка предупреждала — глаз с него не спускать?
— Делать-то чего, Лопаха? — неуверенно вопросил второй. — Дальше побежали? А куда тут бежать? Заплутаем в этих гребаных бараках…
— Назад, — доперло до сообразительного. — Этот фраер в магазин заходил — гадом буду, продавщицу раскатал… Пошли, она и нам скажет.
Спотыкаясь, «бойцы» потрюхали обратно. Пять минут в запасе. Совесть резала на куски — подставил человека! Максимов выкатился из кустов, заспешил в обратную сторону. Помойка, молодняк кленовый, второй дом… Из-под первого выбралось какое-то неземное существо с ушами, облепленное репьем, грозно гавкая, швырнулось наперерез. Камень из-под ног — почему бродячие собаки так боятся, когда в них что-то бросают? Первый подъезд, дверь болтается на одной петле — если эту рваную фанеру, обгоревшую с четырех концов, можно назвать дверью… Жилец с мусорным ведром — старый, жилистый, культурный, мусор выносит, а мог ведь из окна вышвырнуть — так и делали в средневековых городах (им и в голову не приходила мысль о централизованном удалении). «Прошу вас, сударь, проходите, пожалуйста», — старость надо уважать даже в безнадежных ситуациях… Взлет на последний этаж — ступени старые, перила из трухи, похабщина на стенах, из которой самое приличное: «Янки — в задницу!»…
С ржавой лестницей на крышу действительно соседствовала единственная дверь. Попрочнее, чем подъездная, но фактически — хилота. Он забарабанил в обшарпанную деревяшку. Времени нет терпеть, пока соизволят открыть — если соизволят. Он ударил плечом, с разбега. Треснул примитивный замок, инерция внесла сыщика в узкую прихожую. Стены в дождевых разводах (крыша насквозь дырявая: зимой — иней с потолка, летом — сырость), косые антресоли, открытая проводка — причина беспощадных пожаров. Молодой человек с перекошенным лицом («хороший, улыбчивый»?), сжимая кухонный нож, выбежал из кухни. Да кто же так сжимает? Сущий дохляк. И одет прилично. Замахнуться не успел — Максимов вывернул запястье; нож со звоном полетел на пол, а молодой человек — носом в стену. Упрямый субъект — вскрикнул от боли, но поднялся, закрыл собой проход. Оприходовать — секунда.