Что еще?! Да хоть первомайская демонстрация! Долой псевдоизобретение графической станции и зубодробительный "чертежный" софт, все равно ничего толкового на ПР-8/16 не выходит. Показывать нужно именно примитивную автоматизацию… Что всегда нужно в толпе? Разумеется, кроме водки, хлеба и зрелищ? Флажки с лозунгами! Их можно рисовать на кумаче прямо в открытом кузове грузовика и раздавать всем желающим. А дизайн картинки задавать с экрана… А что, кроме шуток, получится хорошая вирусная реклама! И для НИИ польза, давно руки чешутся уволить к черту художника-алкоголика, но не отвлекать же для малевания тупых транспарантов нормального сотрудника?
Вот только остался всего месяц, успеем ли? Надо дозвониться до "Интела" пока там не кончился рабочий день, переориентировать Федора и Иванов на новую работу. Или…
— К черту полумеры! — пробормотал я, сворачивая к ближайшей автобусной остановке. — Еще не поздно.
* * *
— Соня, вставай! — до Алеши сквозь натянутое на самые уши одеяло добрался голос матери. — Батя уже за столом.
— Мам, рано же! Гимн еще не играл! — постарался применить старую "отмазку" тринадцатилетний парень. — Можно я еще пять минуточек полежу?
— Сам вчера просил! — к словам добавилось движение вытаскиваемой из-под головы подушки.
— Ну ма-а-а-м!
— Холодную воду нести? — присоединился с кухни ехидный мужской голос.
— Тише ты! — шикнула женщина. — Маленького разбудишь, будешь сам укладывать вместо демонстрации!
— А-а-а! Сейчас! — Алешу как подменили, он буквально взвился над кроватью. — Я забыл! — бросил он на бегу, и через секунду скрылся за дверью туалета, по-взрослому клацнув задвинутым шпингалетом.
— С нечищеными зубами за стол не пущу! — с улыбкой выдала привычную нотацию мать, даже не надеясь, что ее кто-то услышит.
Можно сказать, обычное утро семьи, разве что вставать мужу пришлось почти на час раньше – сосед предупредил, что трамваи в районе первого мая не ходят, да и автобусов мало, так что до метро проще идти пешком. Пустяки, а ведь еще осенью, до покупки благоустроенной квартиры-полуторки в кредит, приходилось каждый день добираться аж из Томилино. "Помоги, господи, старой Лукерье, не зря ее дохаживала", — прошептала женщина, и в который раз ее рука потянулась перекреститься. Уж на что вредная приживалка, даже как помирать стала, отблагодарила: — "Возьмите ребятки дорогие, за все хорошее, облигации из сундука, что в дровянике во дворе". Муж аж плюнул тогда в сердцах, бесполезная бумага, разве что титан[49] разжечь при случае. Насилу уговорила замок старый сбить, припереть узел с добром, да под диван подальше заховать. И ведь как в воду глядела, года не прошло, пропечатали в газетах специальный государственный указ по ускоренному погашению, враз с первой таблицы двести рублей выиграли. А за ним вообще счастье свалилось, первую четверть цены кооперативного жилья разрешили "трехпроцентками" платить, а там и Леню на отдел поставили…