– Плывут! Плывут! Плыву-у-ут!!!
Илья, кубарем скатившись с утёса, вместе со всеми побежал к полосе прибоя. Сначала он не видел ничего, но после нескольких минут напряжённого всматривания с трудом разглядел несколько чуть заметных чёрточек на горизонте.
– Господи… – простонала стоящая рядом молдаванка Янка. – Господи…
Илья даже представить себе не мог, как лёгкие шаланды пройдут, не перевернувшись, сквозь это кипящее месиво. Но он же не рыбак… может, он не знает, не понимает чего-то? Илья с надеждой оглянулся на стоящих рядом людей, но все лица были хмурыми и замкнутыми.
– Белаш… – сдавленно спросил он закусившего губу контрабандиста. – Что делать-то?
– Молитву знаешь какую? – отрывисто, не отводя глаз от моря, спросил тот. – Вот и вспоминай…
Лодки подходили ближе. Когда все четыре перевернуло огромной волной в нескольких саженях от суши, над берегом поднялся многоголосый женский вой. Мужчины, крепко держась за руки, цепью пошли в море, и Илья сам не понял, как оказался между Лазарем и коренастым, похожим на медвежонка, молодым болгарином Мирчей. Волны тут же повалили их, потащили в глубину, но соседи помогли подняться, и цепочка людей шаг за шагом продвигалась сквозь бушующую воду к перевёрнутым шаландам.
Первым на берег выбрался, шатаясь, плюясь и отхаркиваясь, Белаш, волоча на себе сына. Сбросив его на песок, сквозь зубы предупредил: «Отдеру как сидоровых коз!» и снова бросился к морю. Затем выкарабкался на четвереньках Илья, за шиворот волоча другого сына Белаша – мужа Фроськи. Три раза волны отбрасывали их назад, на четвёртый подоспели Ион и Мирча, которых в одно мгновение тоже смыло в море, и всю команду выловили женщины, цеплявшиеся, чтобы не унесло, за перевёрнутую шаланду. Худой и чёрный грек Спиро чуть не утонул в сажени от берега: его с головой накрыло волной. Спиро нахлебался воды, заорал, но рядом с ним вынырнул фыркающий, дико вращающий глазами Янкель, схватил грека за ремень и энергично погрёб с ним к берегу. Волна догнала их, взметнула на гребень, над морем разнеслись два истошных вопля: «Вэйзмир!» и «Кирие Спиридион!» – и полумёртвые от страха и проглоченной воды Янкель и Спиро вылетели на гальку, где в них вцепилось десяток рук. Из моря появлялись кашляющие, захлёбывающиеся солёной, перемешанной с песком и водорослями водой, едва живые люди. Их хватали, тащили на берег, откачивали, растирали, радовались – целы… Понемногу выяснилось, что никто не утонул, что пропали, слава богу, только шаланды и снасти, и те, кто не был занят спасательными работами, опустились на колени прямо под ветром и дождём, благодаря Аллаха, Христа, Магомета, Богоматерь, святого Николая, святого Спиридиона и прочих святых, попавшихся на язык. Кое-кто уже потянулся с берега в посёлок, когда Илья заорал во весь голос: