3.
Мой сосед по квартире, бухгалтер какого-то из отделов Моссельпрома, жаловался мне на порчу детектора:
— Около полуночи дело было, — сказал он мне. — Я слушал концерт, передаваемый через Коминтерн, и вдруг передача сразу оборвалась. Осмотрел приемник, как водится, и вижу — детектор испорчен: проволочка расплавилась на конце и прямо-таки приварилась к кристаллу. Любопытнее всего то, что такая история произошла не со мною одним — мне человек пять, по крайней мере, рассказывали то же самое…
— Починили? — спросил я.
— Какое там! Пошел в магазин и купил новый детектор, — на 1 р. 10 коп. налетел…
4.
В редакции журнала «Искра» было получено следующее письмо, случайно ставшее мне известным. Привожу здесь это письмо с соблюдением стиля и орфографии:
Глубокоуважаемый гражданин редактор.
Сам я имею образование нисшее но имею большой интирес к науки, особенно об эликтрячестве и потому хочу поделиться с вами товарищ редактор открытием которое мне довелось зделать случайно тоись сам того не надеясь. 14 апреля с. г. я наблюдал в 11½ часов северное сиянне на юге на горизонте очень высоко в направлении к Москвы. Очень был удивлен потому что наука определенно говорит, что северные сияння бывают на севере, а у нас в Сергиеве север не очень крайний и сторожилы говорят раньше някаких сияннев не было.
Прошу объяснить через ваш журнал в чем дело и почему было видно сияние а также указать куда надо заявить об открытии в Академию Наук или в Астрономическую Абсерваторию. Также укажите исчего делаются ималевыи краски.
С почтением в ожидании ответа
Иван Борисович Харенков.
Сергиев, Советская ул. д. 102.
Ответ был напечатан в № 5 журнала «Искра»:
Тов. Харенкову. О северных сияниях прочтите статью А. С. Ирисова в № 9 за 1927 год. Причины наблюденного Вами явления не ясны из описания — сообщите подробнее.
Дальше следовал рецепт эмалевых красок.
Глава V. У чорта на куличках
Щур очнулся раньше всех.
Первым его ощущением была тупая боль в груди — точно какая-то тяжесть сдавила грудную клетку, стеснила дыхание и мешала пошевелиться. Некоторое время Щур лежал, не открывая глаз, настороженно прислушиваясь к царившей вокруг тишине. Ему казалось, что он проснулся среди ночи, разбуженный каким-то кошмарным сновидением; стороной, не задев сознания, мелькнула мысль о завтрашнем дне, о службе… Только потом Щур припомнил вечер катастрофы — странное сияние вокруг конденсатора и яркий, ослепительно белый луч, выбившийся из витка катушки.
Щур открыл глаза. Было темно, но в темноту, точно через какие-то незаметные щели, просачивался белесоватый полусвет, неясный и расплывчатый. По вернув голову, Щур увидел рядом с собой руку, безжизненно повисшую над грудой кирпича.