— То есть ты не оплошал? — голос Зимина был сух и лишен каких-либо интонаций, я даже не понимал — одобряет он меня или нет. Странно.
— Смотря, что вы имеете в виду — нет уж, я воздержусь от прямых суждений — Если вы о том, согласился я на его предложение или нет — так нет, отказался.
Зимин помолчал.
— Молодец, я знал, что к тебе в бане можно спиной поворачиваться — наконец сказал он — Давай-ка завтра, как свои дела в игре поделаешь, к нам подъезжай, пообщаемся.
— Буду — заверил его я — Куда я денусь.
Ну вот, все что я собирался сделать — я сделал. А то, что рассказ неполным вышел — так я обещал рассказать ему все своевременно и добросовестно, а про исчерпывающе и досконально я ничего такого не говорил. Кто много говорит и много откровенничает, тот почти всегда остается в дураках, эту истину я усвоил давно и прочно.
Полудождь-полуснег сменился просто снегом — наступил вечер, температура упала и с неба полетели здоровенные мокрые хлопья, которые хлопаясь об асфальт сразу же превращались в капли воды. Тем не менее, это был первый снег этого года. Однако, зима наступает, время доставать сапоги из шкафа…
— Ты где ходишь? — дома меня встретила обеспокоенная Вика.
— Там — не стал я вдаваться в подробности, стягивая мокрый плащ.
— Там — где? — настырничала Вика, забирая плащ и унося его в ванную.
— На улице — пояснил я, проходя в комнату и доставая из секретера ключи от машины, которые когда-то вручил мне Валяев.
— Весь промок — она заглянула в комнату — Не простыл бы. Может чайку или сразу ужинать?
— На, держи — я аккуратно кинул ей ключи от машины — Авто на парковке 'Радеона', завтра уточню где точно. Но вопрос с его перегоном на стоянку решай сама, я на таких бибиках не езжу, мне в них тесно.
— Зачем ты так? — Вика держала ключи на ладони, губы у нее подергивались, глаза заполнялись влагой — Ну зачем?
— Как так? — немного ернически спросил я — Ты днем задала мне вопрос — где ключи, почему они до сих по не у тебя? Так вот они, а днями и документы оформим, я завтра Марине позвоню, она мне какого-нибудь радеоновского юриста даст, он все сделает.
— Марине? Это какой-такой Марине? — дрожание губ моментально прекратилось, глаза сузились — Этой облезлой кошке преклонного возраста?
— Стоп-стоп — я поднял руку, останавливая тот текст, который, похоже, Вика собиралась выдать в адрес Вежлевой — Давай не будем с тобой устраивать кинематографические сцены, мы все-таки нормальные взрослые люди и можем решить наши вопросы путем спокойного обсуждения сложившейся ситуации.
— Мне страшно — неожиданно спокойно сказала Вика — Ты говоришь нехорошо сейчас, неправильно. Не пугай меня, ладно?