Герцог помолчал, заметив ее смущение, и добавил:
— Конечно, если ты согласна, любимая.
От звука его голоса Антея ощутила жар в груди.
— Я… согласна, — прошептала она.
Герцог поцеловал ее волосы.
— Я научу тебя любить, дорогая, и обещаю, что ты больше от меня не убежишь.
— Я никогда больше не захочу убегать…
Он поцеловал ямочки на ее щеках и продолжил:
— Не думаю, что нам нужно сейчас возвращаться в Лондон. Предлагаю еще раз пересечь настоящий пролив и отправиться в Италию — рай для художников.
— Мне очень нравится это предложение! — воскликнула Антея. — Я с радостью поехала бы с тобой куда угодно… особенно в Италию!
— Ты увидишь работы Микеланджело во Флоренции, — сказал герцог. — И может быть, мы найдем тебе там учителя, чтобы ты могла взять несколько уроков прежде, чем отправиться в Венецию. Оттуда через Париж мы вернемся домой. В Лувре есть картины, которые ты непременно должна увидеть.
— Все звучит так заманчиво… так чудесно!
— А когда мы вернемся домой, — продолжал герцог, — думаю, в Эксминстер-Парке, моем имении в Хемпшире ты увидишь также много интересного. Да, чуть не забыл об одной вещи, которую мы с тобой должны предусмотреть.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Антея.
Он прижал жену к себе, его губы коснулись ее бархатистой кожи. Потом он сказал:
— Я говорю о нашей семье, моя обожаемая Антея. У меня не было Таис, Хлои и Фебы, не с кем было посмеяться.
Нежно касаясь ее губ, герцог спросил:
— Любовь моя, ты подаришь мне дочерей, таких же красивых, как ты?
Он почувствовал, как дрожь пробежала по ее телу, прежде чем она прошептала:
— Только если… ты подаришь мне… сыновей, похожих на тебя…
Тут герцог начал осыпать Антею такими горячими и страстными поцелуями, что она не смогла закончить фразу.
Антея почувствоваа, что в ней пробуждается не менее горячее желание. Она прильнула к мужу. У нее опять возникло чувство, что она одновременно пленница и победительница, — это чувство, как знала Антея, и есть признак истинной любви.
Все, что есть прекрасного и святого, все, что она слышала в музыке, видела в картинах и находила в поэзии, воплощало охватившее ее чувство.
Их союз предначертан судьбой, и она должна была отдаться этому чувству полностью.
Губы герцога становились все настойчивее.
Она чувствовала объятие его сильных рук, слышала совсем рядом биение его сердца.
И она со счастливым вздохом отдалась любви. Любви, которую благословляли небеса.