Лорис была на верху блаженства от более чем заслуженного признания Пат. Однако, вспомнив собственное надменное хвастовство, с каким она в последний раз разговаривала с Пат, постеснялась звонить Пат сейчас.
Как и у всех начинающих артистов, перед Лорис встала дилемма: без импресарио она не могла получить работу на профессиональной сцене, но с другой стороны, не завоевав место на ней, она не могла подыскать импресарио. Несколько человек, к которым она обращалась, выражали свой интерес представлять ее, но при условии, что она ляжет с ними в постель. Она потеряла свои главные роли на Бродвее и второстепенные в рекламных радиопостановках для домашних хозяек, так как отказалась спать с директором программы. Она была полна решимости добиваться успеха, но на своих собственных условиях.
«Абсолютно никаких интервью без приглашения. Просуньте в прорезь в двери вашу фотографию, записку с вашими данными и в краткой форме итогами вашей работы. Не звоните в дверь. Не звоните по телефону. Если у нас появится интерес, мы сами вас найдем».
Лорис не знала, что ее толкнуло прочитать вывеску, но почему-то у нее мелькнула искорка надежды. Такие объявления висели на дверях практически всех агентств Нью-Йорка. Она автоматически расстегнула свой рекламный альбом, достала фотографию и, приподняв металлическую табличку в центре двери, покорно опустила ее в дверную щель.
«Что-то вроде письма самой себе в никуда», — подумала она, и внутри нее закипела злость. Ей неожиданно надоело постоянно выполнять чьи-то предписания. И она позвонила.
Дверь резко открылась.
— Да?
Она быстро взглянула на именную табличку, висевшую над объявлением: «Представительство Т.Сторпио».
— Э, мистер Сторпио?
— Да.
— Извините, что я вас побеспокоила, но я только что опустила свою фотографию, и…
— И что дальше?
— И подумала, что, может быть, смогу договориться с вами… о встрече.
Глаз смотрел на нее с раздражением.
— Вы видели объявление? — сказал он недовольно. — В чем дело, вы не умеете читать?
— Умею, но…
— Посмотрите, в объявлении ясно сказано, как надо поступить.
Распахнув дверь, он посмотрел на нее сверху вниз, быстро вычисляя ее возраст, вес рост.
— Актриса! — выпалил он, метая икру и наклоняясь, чтобы поднять фотографию, на которую наступил. — Объявления не имеют для вас никакого значения, так что ли?
— Обычно имеют, — сказала она, гордо подняв голову, — но…
Пока она старалась придумать что-нибудь в свою защиту, его глаза двигались, рассматривая ее ноги, бедра и талию, покачались как маятники на груди и остановились на шее.
— 18.30.