Лорис ошарашенно уставилась на свою подругу. Как можно за год так круто измениться?
— Ты же никогда никому не подчинялась, Пат. Ты всегда была такой независимой.
Пат посмотрела на ярко-красный лак на своих длинных красиво обработанных ногтях.
— Ты можешь быть независимой только сама с собой. Я знаю, что многие мужчины кричат, что предпочитают независимых женщин, но неужели ты в это веришь?
— Ты всегда гордилась тем, что ты феминистка Ты не помнишь все наши разговоры — как ты часто страдала от монахинь из-за своих мыслей?
— Женская свобода — это прошлый год, Лорис. Что бы мы ни делали и каких бы результатов ни достигали, мы все равно возвращаемся назад — в пятидесятые.
Она вскочила на ноги.
— Вот, посмотри на это.
Подойдя к кровати, она похвасталась платьем из батиста — цельнокроенной рубашкой с рукавами: по нежно-зеленому полю ткани были разбросаны белые цветы, словно весной на поляне.
— Феминистские стили вовсю возвращаются назад. Так же, как обувь. — Она указала на перепончатые белые сандалии, стоящие перед гардеробом. — А сексуальное белье?
Ее трусы висели тонкой полосочкой на талии и на бедрах были вырезаны очень глубоко, что делало ее длинные ноги еще длиннее.
— Я знаю женщин, — продолжала Пат, вылезая из робы и отбрасывая ее в сторону, — и поэтому я могу говорить о карьере женщины, такой, как я, которая наносит макияж, делает стильные прически и одевается по последней моде. Не имеет значения, насколько хорошо и четко женщина выполняет свою работу, если у нее потрясающая внешность.
Она быстро переоделась в платье.
— В следующие пять лет, если мы продолжим двигаться в этом направлении, женщина снова будет выходить замуж девственницей.
Застегивая платье, она рассмеялась тем смехом, который всегда потрясал Лорис.
— По крайней мере, я совершенно не хочу беспокоиться на этот счет.
Она покрутилась, чтобы получше рассмотреть себя в зеркало и неожиданно отрезвела, ее глаза потускнели, и в них появилось горькое чувство поражения, казалось, совершенно нехарактерное для нее.
— Я не знаю, что было не так. Но из собственного опыта я точно знаю, что мужчина чувствует угрозу со стороны женщины, которая пытается с ним соперничать. Если женщина борется за восьмичасовой рабочий день, у нее не остается сил бороться дома за свои права.
Она вставила серьгу в ухо.
— Таким образом, она сдается своему мужу и выполняет все, что он от нее требует.
— Но ты же была первой, которая никогда не выполняла, Пат, — напомнила ей Лорис. — Ты же была единственной в школе, у которой всегда было мужество перечить монахиням.