— И я так горжусь Кэлом, — сказала она им. — Спектакль был на самом деле потрясающим! Хотя должна заметить, что не поняла и половины.
Она засмеялась немного наигранно, когда поняла по взглядам, что сказала не совсем то, и быстро поправилась:
— Кэл настолько великолепен, что даже не знаю, что он нашел такого во мне.
Лорис никак не могла понять, почему Джулия Энн все время говорит о своем муже в третьем лице, ведь он стоял рядом g ней. Наверно, это было из-за того, что мнение Кэла исключалось, и она обращалась к другим. Чем больше его жена продолжала вести себя в такой неестественно бодрой и веселой манере, тем больше он становился расстроенным.
Его молчание только провоцировало Джулию Энн.
— Я бы очень хотела во всем быть ему помощником, но из-за моего несчастного случая…
Ее голова была неподвижной из-за корсета из пено-резины вокруг шеи. Все ее пальцы были забинтованы.
— Как же это произошло? — спросил Росс, все еще сияя от ее высказываний по поводу его игры.
Леонор застонала. Она бы пригласила свою мать на открытие, если бы хотела стоять и слушать профессиональную мученицу.
Вспомнив интерпретацию Пат об этих несчастных случаях, Лорис внимательно прислушивалась к объяснениям Джулии.
— Все произошло действительно так глупо, хотя, конечно, я могла разбиться, — она весело рассмеялась. — Мне не надо было залезать на неустойчивую табуретку, чтобы дотянуться до кухонного шкафа, но я так хотела подать вовремя обед Кэлу. Знай я, что он придет так поздно, потому что занят на собрании…
Зафиксировав вину своего несчастного случая, она создала впечатление, что не относится к ноющим людям, и даже одарила мужа всепрощающей улыбкой. Но он был слишком занят прикуриванием сигареты и не заметил этого.
Хотя Кэл казался спокойным, Лорис чувствовала, чего ему это стоило Напряжение подавленности, исходящее от него, было почти осязаемым. Росс и Леонор, почувствовав это, обменялись смущенными взглядами. Они совершенно не хотели вдаваться в подробности семейных дел Кэла. Только Джулия Энн, казалось, полностью забыла о чувствах собственного мужа.
— После вашего несчастного случая прошло уже четыре месяца, — сказала ей Лорис, не удержавшись. — И вы до сих пор носите корсет?
— О, я не всегда хожу в нем, — согласилась Джулия Энн. — Только когда дает о себе знать мой сломанный позвонок.
Из ее слов Лорис поняла, что она очень открытый человек.
Джулия Энн вздрогнула, показывая, что чувствует боль, даже когда вздыхает. Ее легкая отважная улыбка предполагала показать, что она проходит тяжелое испытание. Она положила свою любящую руку на руку мужа.