— Надеюсь, вы отыщете негодяя, — сказала она, обращаясь к Марку, но глядя на свое шифоновое платье, — надеюсь, вы его найдете, выколете ему глаза, загоните раскаленные иглы в его тело, окунете его в кипящее масло. — Прилив чувств прошел, она подарила Марку очаровательную улыбку.
— Вам удобно, дорогая? — спросил Шелби. — У вас есть веер? Хотите выпить что-нибудь прохладительное?
Если бы привязанность собачки начала ей надоедать, она бы отшвырнула ее от себя с тем же прекрасным безразличием. У Марка она спросила:
— Рассказывал вам Шелби историю своих романтических ухаживаний? Надеюсь, он не упустил ни одного трогательного эпизода.
— Дорогая, что бы сказала Лора, если бы могла слышать вас?
— Она сказала бы, что я ревнивица. И была бы права. Хотя на самом деле я не ревную. И не стану вам угождать.
— Не обращайте внимания на тетушку Сью, мистер Макферсон. У нее свои предрассудки, ведь я беден.
— Разве он не находчив? — заворковала тетушка Сью, лаская собачку.
— Я никогда не просил у Лоры денег. — Казалось, Шелби давал клятву на алтаре. — Если бы она была здесь, она бы тоже поклялась в этом. Я никогда ее об этом не просил. Но она знала о моих финансовых затруднениях и настаивала, просто настаивала, чтобы я взял у нее денег. Она повторяла, что всегда так легко их зарабатывает.
— Она работала, как вол! — вскричала тетка Лоры.
Померанец засопел. Тетушка Сью прижала маленький собачий нос к своей щеке, затем посадила собачку к себе на колени. Заняв такое завидное положение, померанец самодовольно посмотрел на мужчин.
— Не знаете ли вы, миссис Тридуэлл, были ли у вашей племянницы, — Марк с трудом выговорил это слово, — враги?
— Враги? — воскликнула добропорядочная леди. — Все ее обожали. Правда, Шелби, ее все обожали? Друзей у нее было больше, чем денег.
— И это было одно из ее самых главных достоинств, — мрачно добавил Шелби.
— Все, у кого были осложнения, приходили к ней, — с пафосом произнесла тетушка Сью, точно в стиле бессмертной Сары Бернар. — Я много раз предупреждала ее. Именно когда стараешься ради людей, сама оказываешься в трудном положении. Не так ли, мистер Макферсон?
— Не знаю. Я, должно быть, не старался ради многих людей. — Чрезмерный пафос покоробил его, и он стал лаконичен.
Но его раздражение вряд ли умерило восторженность этой леди:
— «Зло, творимое людьми, и после нас живет, добро ж подчас хоронят вместе с нами», — процитировала она, переиначив строку, и слегка визгливо добавила: — Хотя ее несчастный труп еще не захоронен. Но нам следует быть правдивыми и по отношению к мертвым. Для Лоры главным были не деньги, а люди, если вы меня правильно понимаете. Она всегда оказывала услуги людям, с которыми едва была знакома, тратила на них время и силы. Шелби, вы помните ту девушку со странным именем, которая работала моделью? Лора убедила меня отдать ей мою леопардовую шубу. Она совсем не была поношенной. Я могла бы носить ее еще этой зимой и поберечь норковую шубу. Вы не помните ее, Шелби?