Ровно в полдень.
Джонни заметил, что Грейс разглядывает качели на террасе. Но не думает же она, что он будет спать на улице, на качелях!
— Сегодня ты сможешь переночевать на качелях, — предложила вдруг девушка. В ее голосе звучали облегчение и радость оттого, что решение найдено. — Уж это детективы не смогут использовать против тебя.
Джонни такое предложение совсем не понравилось.
— Да меня москиты заедят насмерть!
— Две недели дождя не было. Они сейчас не очень злые. — И прежде чем он смог возразить, она добавила: — У меня есть москитная сетка и спрей.
Джонни вышел и присел на качели — те тут же заскрипели, — затем выразительно постучал пальцами по жесткому сиденью.
— У меня есть одеяла и подушки. — На лице Грейс появилось выражение упрямства, звучавшего и в ее голосе, и Джонни понял, что протестовать бессмысленно. Итак, он будет спать на качелях.
Джонни оттолкнулся, и качели со скрипом качнулись. В этом звуке было что-то необыкновенно успокаивающее. Быть может, в конце концов все обойдется… Он откинулся назад и закрыл глаза, глубоко вздохнув. Джонни тосковал по душистому деревенскому воздуху. Он вспомнил, как сидел здесь летними ночами, не давая девочкам спать до самой утренней росы. Вспомнил миссис Грин, тоже сидевшую здесь со своим вязаньем, даже когда она уже не помнила, как это делается.
Несмотря на болезнь Альцгеймера, миссис Грин часто казалась ему лучшей матерью, чем его собственная. Она всегда была здесь, никогда не убегала на светские рауты. Мальчик ощущал какое-то особое тепло, когда она узнавала его сквозь туман, которым заволокла ее сознание болезнь. И никогда не бранила его за шалости. Ей было просто приятно сидеть вот так и разговаривать с ним. С ним, Дженелл и Грейс.
— Джонни…
Он открыл глаза. Малышка Грейси стояла рядом, держа в каждой руке по котенку, которых прижимала к подбородку.
— Мне нужно свадебное платье, — заявила она.
Джонни обменялся с Грейс улыбкой — какая же у девочки путаница в голове!
— Это у невесты должно быть свадебное платье.
— Но я тоже хочу платье. Мамочка всегда наряжала меня, когда мы ходили на свадьбу.
Малышка моргнула, и слезы, навернувшиеся ей на глаза, тронули Джонни. Грейс, казалось, тоже не могла спокойно видеть горе девочки. Она подошла и опустилась рядом с Грейси на колени.
— Ты можешь надеть свое самое нарядное платье. И я вплету тебе в волосы специальные цветы. Хочешь?
Грейси кивнула, но обиженная гримаса все еще искажала ее личико.
— Но ведь Джонни не привез мои платья. Только одежду для игр.
Ай-ай-ай. Вот так незадача, понял Джонни. Он почти ощущал неодобрение Грейс. Выражение ее лица явно свидетельствовало о том, что она ничуть не удивлена его грубой ошибкой. Чтобы компенсировать свой промах, он предложил: