И снова степь широкая кругом…
Я сквозь туманы рвался к братьям красным
на светлых их орудий дальний гром.
Тогда в боях, когда мы отступали,
я видел сон, и ты был в этом сне, —
стоял с штыком… Играя на металле,
искрился луч… И ты промолвил мне:
«Идем, Володька!..» Холодно и быстро
слова звучали. И подумал я:
«Не промахнется он. Один лишь выстрел —
и разлетится голова моя».
Тот сон был глупым. И в крови, и в славе,
как я, прошел ты сквозь огонь тех лет.
И вот с тобой мы встретились в Полтаве
в двадцать седьмом… И дружбы нашей свет
горит, о сын Остапа Вишни ясный!
А сколько юмора в словах твоих,
то чувство до сих пор еще не гаснет,
живет в тебе как отзвук дней былых.
Ты — как пророк. Спокойный, аж железный
в покое том… И очи как огни…
Мы словом служим Родине любезной,
как ей штыком служили мы в те дни.
Отгрохотала дымных сил вендетта,
Москва и Киев обнялись любя.
Пиши, мой друг, не забывай поэта,
как в песнях он не позабыл тебя.