И поля, и мосты, и вагоны,
и протяжная песня — слышней…
Терриконы мои, терриконы,
пирамиды донецких степей!
Где земля заждалась возрожденья,
где лишь дикие травы цвели,
неустанным трудом поколенья
вас под самое небо взнесли.
В ваших недрах, темнея угрюмо,
закипала глухая гроза:
здесь шахтерские горькие думы,
подневольная, злая слеза.
Это — в прошлом… А выше, над кручей,
словно знамя летя в небеса,
наш порыв, боевой и кипучий,
наших вольных людей голоса!
Мы ступаем вперед непреклонно,
и опять они в песне моей —
терриконы мои, терриконы,
пирамиды донецких степей.
И стоите вы друг возле друга,
молчаливая, строгая рать…
Малышом собирал я здесь уголь,
чтобы — взрослым — напевы сбирать.
1947