Морщась от досады и отвращения к себе, Крейг сел в машину и завел мотор. Почему он не пригласил, как в прошлом году, тетушку Труди? Она, конечно, глуха как пень и ненавидит многолюдные сборища, зато от нее не приходится ожидать никаких неприятных сюрпризов.
Карета помчалась по улице с неожиданной быстротой, и Крейг последовал за ней. Его обуревали противоречивые чувства, сильнейшим из которых была обида. Он никак не ожидал, что Присцилла сыграет с ним такую шутку! Она, несомненно, понимала, как отнесется он к ее наряду, — значит, попросту хотела показать, что его мнение для нее ничего не значит. И не нашла для этого другого времени и места, как на торжественном мероприятии, на глазах его семьи и друзей! Черт возьми, Крейг был о Присцилле лучшего мнения! И еще он полагал, что ей нравится — хотя бы немного.
Чем дальше, тем больше убеждал себя Крейг в том, что Присцилла устроила ему проверку. Сможет ли он, потомок гордого старинного рода, смириться с сумасбродной выходкой эксцентричной женщины? Ценит ли ее так, что ради нее готов пожертвовать гордостью и даже добрым именем? Крейг, казалось, уже слышал обращенные к нему слова Присциллы:
«Теперь вы убедились, что мы не подходим друг другу? Мы слишком разные люди, и то, что происходит между нами, — лишь физическое влечение. Вам будет плохо со мной, так же как и мне с вами».
Однако она ничего подобного не сказала. Эти язвительные слова Крейг вообразил себе сам. Может быть, он совершенно не понимает ее истинных мотивов? Да и кто может понять эту сумасбродку? Однако, что бы она ни задумала, Крейг в ее планах участвовать не собирался. Ей нравится, когда на нее глазеют, словно на диковинное чудище, — пожалуйста. Но Крейг провел жизнь в ином обществе и усвоил иные принципы. Если так не делается, значит, и он этого делать не будет.
Оставив бесплодные размышления, Крейг решил положиться на инстинкт. И инстинкт подсказал ему свернуть в переулок и припарковать машину там, а затем поспешить к перекрестку, где остановится перед светофором экипаж. Так Крейг и сделал, сам не понимая, зачем. «Я пригласил Присциллу, — сказал он себе, — значит, я обязан ее встретить». Но сам он догадывался, что это лишь оправдание задним числом.
— Подъезжай ближе, Дэвид! — крикнул он и одним махом вскочил на запятки рядом с лакеем.
Но сегодня Крейгу не везло: в темноте он не заметил, что запятки кареты, нанятой Присциллой, утыканы острыми шипами — средство борьбы с мальчишками — любителями прокатиться с ветерком. Слава Богу, Крейг не наступил ногой на острие: однако ботинок его застрял между двух шипов, и вторую ногу Крейг поставил уже с большой опаской.