Лана
— Вы что делаете? — ужасный голос Эштон вырвал меня из дымки. Я быстро отстранилась
от рук Сойера и развернулась лицом к своей Фрейлине.
— Мы Э-Э, ну, мы были, Э-Э, — я запиналась нервно.
— Они сосались, — объявила Кэтрин, когда она ворвалась в комнату, улыбаясь, как
Чеширский Кот.
Сойер усмехнулся над замечанием младшей сестры, и мне пришлось побороть усмешку.
Эштон совсем не выглядела так, словно ее забавляла ситуация.
— Ты смазала свою помаду. Сойер, убирайся отсюда, пока я не пошла и не привела твою
маму! — Эштон ругалась и шагнула ко мне, выглядя, как сказочная принцесса в своем
бледно-розовом платье и с головой полной подпрыгивающих светлых локонов.
— Расслабься, Эш. Я ухожу. Мне просто нужно было увидеть мою девочку. Ты знаешь,
убедиться, что она все еще собиралась пройти по проходу, чтобы сделать меня самым
счастливым человеком на этой чертовой планете.
— Я думаю, меня сейчас стошнит, — усмехнулась Кэтрин со своего места на диванчике.
Кэтрин и Кэйд не были рядом летом, когда Сойер и я встречались. Они уехали провести
шесть недель с бабушкой. Я приспосабливалась к большой семье Соейра. У меня всегда
была я и мои родители, а когда папа ушел, остались только я и мама.
— Она пройдет по проходу. Я обещаю. А теперь иди! — потребовала Эштон и Сойер
подмигнул мне, прежде чем повернуться и выйти из комнаты через дверь кухни.
— Я клянусь, что вы оба такие сложные. Правила-
— Я вхожу замуж за Сойера, Эштон. Давай не будем беспокоиться о правилах, — перебила я
ее. Хмурый взгляд исчез и, легкая улыбка заняла его место.
— Я так счастлива за вас двоих, — ответила она, когда и ее глаза заблестели от не пролитых
слез.
— Не заставляй меня плакать. Ты должна подправить мою помаду. Ты не хочешь
подправлять также и мои глаза, не так ли?
Покачав головой Эштон схватила меня за руку и повела меня к стулу, на котором я сидела
больше часа, пока она красила меня первый раз.
— Я собираюсь подправить тебе все в этот раз, а ты держи свои губы подальше от Сойера, пока ты не скажешь: «я согласна.»
Белые огни покрывали каждую ветку дерева на заднем дворе Винсентов. Сотня белых
стульев выстроились в ряд с простыми белыми бантами, привязанными на спинке каждого
из них. Розовые лепестки роз покрывали дорогу передо мной, ведущую к Сойеру. Песня
"Навсегда" Бена Харпера начала играть из динамиков. Теперь пришел мой черед. Я
улыбнулась моему дяде, когда он удерживал свою руку согнутую в локте, чтобы взять
мою.
— Я не могу поверить, что я отдаю вас обеих, девочки, мальчикам Винсент и все это в
течение года. — Он мягко засмеялся. Я перевела взгляд обратно к беседке, покрытой