— Я позвонила ему на телефон этим утром, и он ответил мне. Сказал, что он был на работе, и он разберется со мной позже, — она издала сдавленный смешок, — Разберется со мной, Маркус. Как будто я проблема. Я его жена. Его жена.
Я присел около нее и умыл ее заплаканное лицо мокрым полотенцем.
— Просто не звони ему больше. Я собираюсь пойти поговорить с ним. Я хочу, чтобы он убрался из этого дома, мама.
До сих пор сидя на диване, она фыркнула, пока я умывал ее лицо, как будто бы она была ребенком.
— Ты думаешь, я должна развестись с ним?
— Да, мама, я так думаю. Он спит с кем-то еще. Он не заслуживает тебя. Ты лучше, чем это.
Она кивнула и протянула свою руку, взяла меня за запястье и поцеловала его.
— Я люблю тебя, Маркус Харди. Ты мой хороший мальчик. Всегда заботишься обо мне и своей сестре. Ты нисколько не похож на своего папу. Ты знаешь это, правда?
Это была моя мама. Даже, если это было всего на мгновение, мне было нужно немного материнской любви. Знание того, что она все еще там, под всей этой обидой и болью, немного облегчило мой страх.
— Я знаю это, — убедил ее я, позволив взять из моей руки влажное полотенце, чтобы она смогла вытереть нос.
— Боже, Маркус, как все это случилось? Где все пошло не так? — спросила она пораженным тоном, опустив руки на колени.
— Подозреваю, что в ту минуту, когда отец потерял рассудок. Я собираюсь поговорить с ним. Не жди его сегодня вечером, мама. Я скажу ему, что я привезу его одежду, но я не хочу, чтобы он возвращался в свою собственность.
— Оу, милый, лучшая ли это идея? Что, если он осознает, что совершил ошибку? Я просто так сотру 25 лет нашего брака?
— Да, мама, сотрешь! Подонок изменял тебе. И до сих пор изменяет. Ты намного лучше всего этого, мама. Не позволь ему выиграть. Не делай этого.
Я ненавидел видеть ее такой. Она действительно считала, что отец изменит свое мнение и вернется к ней. Может быть, он вернулся бы, когда его маленькая подружка бросила бы его или начнала играть на его нервишках. Но потом будет какая-нибудь другая, вроде этой, поджидающая, чтобы занять ее место.
— Мам, послушай, — я взмолился, взяв ее холодные мягкие руки в свои, — Тебе нужно развестись с ним. Отними все, что возможно по закону. Оставь его сухим. Слышишь меня? Он тратит свои деньги на эту шлюху. Возьми то, что он тебе обязан, а он обязан тебе всем, мама.
Она выпрямилась и кивнула головой в знак согласия. О господи, спасибо, что я достучался до нее.
— Ты прав, милый. Я должна заставить его поплатиться.
Хорошо. Я мог видеть месть, сверкающую в ее глазах. По крайней мере, это была не боль. Позволить ей быть злой, как черт. Позволить высосать из него все. Это жестко, как ногти женщины, которая вырастила меня. Я прислонился и поцеловал ее в щечку, — Я люблю тебя, мама. Мы пройдем через это. Ты не одна. Но не отталкивай Аманду тоже. Ты ей нужно сейчас. Вам двоим нужно съесть литр мороженого Rocky Road и посмотреть вместе фильм. Будь сильной, мама. Не дай ему выиграть.