Джереми стоял на крыльце, что-то погружая в свою губу спустя 3 часа после завтрака. Это было его обычное время для перерыва. Я вышла на улицу, чтобы поговорить с ним. Мы на этой неделе не очень много разговаривали. Нахождение Кейджа здесь поглотило мое внимание.
— Я думаю, планирует ли он уезжать на этих выходных? — спросил я, осознавая, что я была напугана, что он действительно так сделает. За три коротких дня я привыкла, что он всегда здесь.
— Неа. Его задница никуда не уезжает, — сказал Джереми, заталкивая свой табак в задний карман.
— Что насчет его уроков?
— Не думаю, что он заботится о своих уроках.
— Почему?
Джереми посмотрел на меня и ухмыльнулся. — Потому что, Ева, он доказывает тебе себя. Он не оправдывается и не объясняет, что он сделал. Он справляется с этим, как мужчина. Вот что он делает. — Он покачал головой и пошел вниз по лестнице, но остановился. — Черт меня подери, если это не заставляет меня уважать его жалкую задницу, — сказал он, а затем ушел.
Он доказывал себя? Сейчас? Зачем? Я села на ступеньку и начала изучать свою пустую левую руку. Я не могла одеть свое кольцо уже два дня. Обычно мне просто нужен был день, но сейчас это чувствовалось неправильным. Будто я бы была намеренно жестокой, если бы одела его. К Джереми, потому что он любил меня так, как я никогда его не полюблю, и к Кейджу, потому что оно было символом того, что между нами все кончено.
— Я продолжаю ждать, когда наша девочка зашевелится. Она когда-нибудь собирается шевелиться для меня? — сказал Кейдж, как только его тень упала на меня. Я посмотрела вверх, и его мерцающие глаза улыбались мне.
— Тебя никогда нет поблизости, когда она двигается, — сказала я, положив обе руки на свой живот.
Кейдж кивнул на место рядом со мной. — Можно присесть?
Можно ли ему присесть? Конечно, можно, но смогу ли я выдержать такую близость с ним? Мне удалось кивнуть, а он снял шляпу и занял место рядом со мной, не оставляя пространства между нами. Наши тела соприкасались от колена до бедра.
— Могу ли я с ней поговорить? — спросил он, изучая мой живот. Я часто стояла голой напротив зеркала и думала, что бы Кейдж подумал о моем теле сейчас. Я выглядела совершенно по-другому в отличие от последнего раза, когда он видел меня голой. Я стала нервничать, когда увидела, что он тщательно изучает мой распухший живот.
— Думаю, да, — сказала я, будучи неуверенной, что я этого хотела, но как я могла сказать ему "нет"?
Он переместил свое тело, чтобы было удобно положить обе его руки на мой живот. Я не могла сдержать дрожь, которая прошла по всему моему телу. Прошло столько много времени, с тех пор как Кейдж ко мне так прикасался. Его большие пальцы нежно двинулись по моему животу, поглаживая. Дрожь в моем теле была безошибочной. Я знала, что он это чувствовал, но он не высмеивал это и не упоминал.