— Какая потеря для ночных клубов, — сказал Маркус Найт, ни к кому конкретно не обращаясь. — И зачем рваться на сцену при таких возможностях заработать.
— Уверяю тебя, дорогой Марко, — подхватил Гроув, — что только цензура стоит между мною и огромным состоянием.
— После окончания спектакля, — продолжал Аллейн, — кто-нибудь из вас видел или говорил с Тревором?
— Я, естественно, — отозвался Чарльз Рэндом. Его порывистость и застенчивость не слишком сочетались с мужественным обликом, но назвать такую манеру женственной было бы преувеличением. — Я делил с ним гримерную. Не хочу показаться последней скотиной, но только падение с высоты двадцати футов может заставить его замолчать.
— Он малевал на зеркале?
— Нет, — удивился Рэндом. — Что малевал? Лозунги?
— Не совсем. Слово «жах». Красной помадой. — Он то и дело вопит: «Жах!» Наберет полную грудь воздуха и орет. Наверное, из комиксов понабрался.
— Он говорил когда-нибудь о реликвиях?
— Говорил, — неохотно отвечал Рэндом. — Он любит болтать языком про то, как любой дурак может проникнуть в сейф и… Ну да это к делу не относится.
— И все-таки расскажите поподробнее.
— Он просто выпендривался, но часто повторял, что любой, у кого есть мозги, может разгадать шифр.
— И делал вид, что он-то уж его разгадал?
— Ну, в общем, да.
— А он, случайно, не выдал вам эту великую тайну?
Рэндом, кровь с молоком, слегка побледнел.
— Нет, — сказал он. — Но если бы даже и выдал, я бы все равно не обратил внимания. Я ни за что не поверю, что Тревор знал шифр.
— Но ты, милый Чарльз, должен был знать, не так ли? — произнесла Дестини с милостивой снисходительностью звезды к исполнителю эпизодических ролей. — Ты постоянно носишься с этими дурацкими головоломками из журналов для умников. Так что шифр как раз по твоей части.
Замечание Дестини вызвало всеобщее замешательство, наступила тишина.
— Помнится, — обратился Аллейн к Уинтеру Морису, — я рекомендовал вам заменить ключевое слово и сделать его менее очевидным. Вы последовали моему совету?
Уинтер Морис поднял брови, покачал головой и взмахнул руками.
— Я все время собирался это сделать. А потом мы узнали, что реликвии скоро увезут… Ну знаете, как это бывает. — Он на секунду закрыл лицо руками. — Как это бывает, — повторил он, и всем стало не по себе.
— В то утро, когда устанавливали сейф, — продолжал Аллейн, — в театре, кроме вас и мальчика, присутствовали все те, кто находится сейчас здесь, за исключением мисс Брейси, мистера Рэндома и мистера Гроува. Так, мисс Брейси?
— О да, — язвительно отозвалась Гертруда. Реакция, на которую старший инспектор и рассчитывал. — Должны были делать снимки.