Вопрос застал Милену Валито не просто врасплох, он ее ошарашил, оглушил, лишил дара речи.
Прошло несколько тягостных минут, затем Милена открыла рот и, заикаясь, произнесла:
— Я не знаю, как там мог очутиться мой мундштук. Я действительно никогда не была не только в комнате Лины, но и на втором этаже особняка. Поверьте мне, это чистая правда. — И Милена прямо посмотрела в глаза детективу.
Взгляд ее был чистым и спокойным, и все же где-то в глубине метался некий тревожный огонек. Или Ольге это казалось?
— Может быть, некто, нашедший мой мундштук, подбросил его туда с определенной целью? С целью навести на меня подозрения? А? — с надеждой спросила Милена, видя, что детектив хранит молчание, выписывая на поверхности стола загадочные кривые.
— Может быть, и так, — многозначительно произнесла Ольга. — А может быть, и нет.
— Что вы хотите этим сказать? Неужели вы подозреваете меня во лжи? — вспыхнула Милена.
— У меня нет ответа на ваш вопрос, — честно сказала Ольга. — Время все расставит на свои места.
Из сумки госпожи Валито донесся приглушенный звонок мобильного телефона. Милена поспешно открыла ее и тревожно выдохнула в трубку:
— Слушаю. Да я. — Вдруг Валито вскочила с места и торопливо отошла к окну. — Нет, сейчас я занята… Нет… Потом объясню… Возможно, часов в семь-восемь. В случае чего подожди. Пока.
Милена вернулась на место. Ольга заметила, как дрожат ее пальцы, а лицо покрылось красными пятнами.
«Волнуется-то как. И имени звонившего ни разу не назвала. Странно. Уж не с любовником ли она говорила? Надо взять это на заметку», — подумала она и, подозвав проходившего мимо официанта, сказала:
— Счет, пожалуйста. — Потом повернулась к собеседнице. — Вот, собственно, и все, что я хотела узнать, Милена. Если вам нечего больше сказать, то не смею вас задерживать.
Расплатившись, Ольга быстро поднялась и вышла из кафе.
Милена Валито осталась неподвижно сидеть над стаканом минералки, к которому так и не притронулась. Она обхватила голову руками и изо всех сил принялась тереть виски похолодевшими пальцами. Голова нестерпимо болела, мысли лихорадочно перескакивали с одного на другое.
— Чертов мундштук! — громко воскликнула она и испуганно огляделась. Но нет, в баре, кроме нее и скучающего бармена, никого не было.
«Что же делать, — думала Милена, — может быть, нужно было все рассказать? Нет, Константин мне никогда этого не простит, никогда! Значит, нужно справляться с ситуацией собственными силами».
Милену трясло, дрожащими руками она вытащила из портмоне пятидесятирублевку и, не дожидаясь, когда подойдет флегматичный официант, выскочила из бара.