— Как жизнь, Бетти? — с улыбкой спросила Мэри, заглянув во двор к Филдзам. Стоял теплый, солнечный апрельский день.
— Неплохо. А как ты?
— По-прежнему.
Они дружески улыбнулись друг другу и стали прогуливаться около дома. Мэри опять была чудовищно брюхата, но как всегда спокойна и добродушна. Несмотря на то, что она жаловалась и подшучивала над собой, ей, по всему видно, нравилось ее состояние.
— Когда ты закончишь? — поинтересовалась она. Только ей да Айво было известно, что Беттина работает над пьесой. Дела продвигались успешно.
Беттина зажмурилась от яркого солнца и мысленно вернулась к тому, что успела написать сегодня утром.
— Еще недели две. А может, три.
— Так быстро? — удивилась Мэри. — Ведь ты начала писать всего полгода назад. Да ты меня опередишь!
Появление на свет ребенка ожидалось только к концу месяца.
— Давай договоримся: кто первая управится, угощает обедом.
— Тогда ты, — во весь рот улыбнулась Мэри.
Они потолковали о детях, и в это время из школы вернулись Александр и двое старших детей Мэри. Беттина не торопясь направилась в дом вслед за сыном. Она была уверена, что утром после работы спрятала рукопись, но через полчаса, войдя к себе в спальню, обнаружила, что Александр с серьезным видом изучает ее пьесу.
— Что это, мама?
— Да так, мои дела, — небрежно бросила Беттина. Ей не хотелось, чтобы Джон узнал.
— А что это?
Беттина нерешительно помялась.
— Это рассказ, — сказала она наконец.
— Для детей?
— Нет, — вздохнула Беттина. — Для взрослых.
— Как в книгах? — с уважением спросил Александр и изумленно вытаращил глаза.
Беттина покачала головой и ласково улыбнулась сыну.
— Нет, радость моя. По правде говоря, это большой сюрприз для папы. Я не хочу, чтобы ты говорил ему раньше времени. Договорились?
Беттина смотрела на сына с надеждой, и тот серьезно кивнул:
— Договорились.
Он ушел к себе в комнату, а Беттина задумалась о том, что рано или поздно ему придется узнать о своем дедушке. Он имеет право знать, что Джастин Дэниелз — родной ему человек. Все, даже недолюбливавшие его, признавали, что он — великий писатель. У него такие замечательные книги. Недавно Беттина перечитала многое из написанного отцом; читала она по вечерам, когда Джон был на дежурстве в больнице. Ей не хотелось, чтобы он узнал. Еще она скрывала от мужа то, что ей иногда звонит Айво. Тот спрашивал ее только о том, как продвигается работа над пьесой, и Беттина говорила, что все идет хорошо, своим чередом. Айво уже подыскивал литературного агента, который с нетерпением ждал, когда Беттина пришлет первый вариант своего произведения. Однажды она говорила с ним по телефону и обещала поторопиться. Но дело шло к концу еще быстрее, чем ожидалось. Неожиданно для самой себя, через неделю после разговора с Мэри, Беттина поняла, что готовая пьеса лежит у нее на столе. Она посмотрела на рукопись и радостно улыбнулась, не замечая перепачканных чернилами пальцев и взъерошенных волос. Наконец-то она добилась своего! Никогда прежде она не испытывала такого удовлетворения. Ее гордость не укрылась от Мэри, которая на днях, как всегда легко, родила четвертого ребенка.