Последнее – по порядку, но не по смыслу
Я странен, а не странен кто ж?
Принц датский Гамлет
Селянин скорее доверится какому-нибудь местному пьянице, чем «высокопросвещенному» гостю из Москвы или Петербурга.
Никакие партии при всей их кажущейся силе не властны распоряжаться сотнями и тысячами душ, без хотя бы пассивного, хотя бы молчаливого согласия народа.
Если бы селяне ощущали «пришельца», как любимого сына своего, имел бы последний столь не завидный результат выборов?
Взгляд на вещи и речи местного
Приезжие, на взгляд и по разговорам меж селянами, – «царство теней», насквозь проникнуты гордыней, а не смирением. Об этом говорил Ефрем Сирин «Дух праздности, унынья, любоначалья не даждь ми».
Мне же говорили: «ты счастлив, потому что ты с ними только воюешь, но не живешь, а мы – живем…» и «…чтобы правильно общаться, надо уважать людей, и ко встречам с ними нужно готовиться».
Внимание, важно!
Я убедился в ненужности и даже пагубности активных нововведений («огорожанивания» деревни) не из обмена мнениями в Москве и Петербурге, а прожив в вологодской деревне и услышав подлинный глас народа. Народ этот не хочет никаких «иностранцев», беженцев и пришлых, как не хочет он и своих новых помещиков. Всем им народ противопоставляет упорное, глухое, твердое, как зеленый дуб, «домашнее» сопротивление.
Народ чувствует инстинктивно, что «гордый взор иноплеменный» не может увидеть его истинных нужд, не может, как бы ни стремился, проникнуть в глубокую сущность его желаний.
Приезжие – богачи или руководимы богачами, – думает селянин. А таких село не примет, таких село знать не хочет. И этот новый «руководитель» с помощью денег, да и если бог не обидел его вдобавок красноречием, пройдет только несколько шажков вперед, соберет голоса лишь нескольких жителей.
Самая большая подлость государственной машины проявляется, когда человек вынужден выбирать между куском хлеба и совестью. Мы эту ситуацию видим каждый день. Результаты проявляются сегодня и еще проявятся завтра – выросло поколение молодых людей, видящих эту ситуацию каждый день.
Взгляд с активной гражданской позиции
Мне могут сказать: зачем было начинать дело в таких невероятно трудных условиях? Зачем было начинать борьбу, не имея возможности сразу вычистить «авгиевы конюшни»?
Я отвечу: лучше начинать дело при всяких, даже самых трудных условиях, чем не начинать его совершенно. Лучше возрождать деревню даже с самой малой надеждой на успех, чем произносить в Москве или Петербурге никому здесь не нужные речи.
Мне известна мера корыстолюбия и малодушия человеческих убогих сердец. Но мне известны также и тысячи подвижников, которые шли вперед. Должно ценить не только результаты, но и усилия, ибо без усилия нет и не может быть результатов.