В 1660 г. на Юге страны вспыхнуло мощное восстание монов с центром в Мартабане. Непосредственным поводом для восстания послужила массовая мобилизация монских крестьян для походов на выручку Авы. Вновь набранное войско выступило в поход под командованием губернатора Мартабана. Уже на первом этапе пути солдаты начали разбегаться. Губернатор приказал сжигать дезертиров на кострах. Тогда восстало все войско и, перебив офицеров, двинулось на Мартабан. Овладев городом, повстанцы расправились с находившимися там бирманскими феодалами и призвали на помощь Сиам.
Между тем в осажденной столице положение становилось все более критическим. Горожан терзал голод, хотя в государственных амбарах хранилось еще достаточное количество риса. Придворные, в том числе королевские наложницы, открыто спекулировали рисом, который с трудом доставлялся с юга по реке — единственной артерии, не перерезанной повстанцами. В мае 1661 г. терпение жителей столицы иссякло. Они собрались у дворца и потребовали короля к ответу за творящиеся безобразия. До насилия не дошло, но феодалы поняли, что их власть висит на волоске. Короля надо было срочно менять. Выбор знати остановился на энергичном младшем брате Пиндале, принце Пье. Его и рекомендовали народу, как будущего «хорошего короля». Во главе восставших Пье ворвался в королевский дворец и арестовал короля и наиболее одиозных временщиков. Низложенного монарха со всей семьей, как водится, утопили (29, с. 102; 207, с. 138].
Пье действительно оказался подходящим человеком для той критической ситуации, в которой находилась феодальная верхушка Бирмы. Он принял энергичные меры против коррупции, организовал раздачу риса населению и довольно быстро создал боеспособное войско, которое смогло перейти в контрнаступление. Ему, конечно, очень помогло то, что осенью 1661 г. в Бирму вступили войска У Саньгуя и крестьянские отряды оказались между двух огней. Если верить хроникам, У Саньгуй вторгся в Бирму, чтобы потребовать выдачи бывшего императора Чжу Юланя, но более вероятно, что он это сделал в порядке классовой солидарности по просьбе самого Пье. Ведь как только с крестьянскими повстанцами было покончено, он, получив Чжу Юланя[43], ушел обратно в Китай, не попытавшись даже отобрать у Бирмы те спорные районы, из-за которых в 1651 г. воевал с Пиндале Чжу Юлань.
Упрочив свое положение на севере, Пье двинулся на юг, где бушевало монское восстание. Мартабан, поддерживаемый сиамцами, держался до мая 1663 г. Когда Пье наконец овладел городом, пришло известие, что сиамская армия вторглась в Чиангмай. Пье с большой частью своего войска бросился на север, но опоздал. Сиамцы захватили Чиангмай. Между тем моны снова овладели Мартабаном, и восстание на юге разгорелось с новой силой. Только в 1664 г. Пье удалось подавить последние очаги сопротивления в провинциях Мартабан и Тавой, но ему досталась почти необитаемая земля: монское население этих районов почти целиком бежало в Сиам [72, с. 179]