— Эй полегче.
Слабый голос привел меня в чувство, и мне стыдно уже вдвойне. Стыдно своего непонятного влечения, стыдно своей ярости. Даже в глаза ему не могу посмотреть.
— Что с тобой случилось?
— Не обращай внимания. У меня это бывает… Прости, что стал свидетелем моей слабости.
"Слава Демиургу ты не стал свидетелем моей!" промелькнула ехидная мысль.
— Не обращай внимания?! — сорвался я на крик. — Когда на тебя сверху падает бесчувственное тело как-то трудно оставаться спокойным и не обращать внимания! Что с тобой случилось?
— На меня переодически накатывает головокружение, правда не всегда заканчивается бесчувственным состоянием.
— Ты болен?
— Не знаю. Да вроде, нет. Маг сказал, что после совершеннолетия всё как рукой снимет.
Тини скривил своё прекрасное лицо, потирая виски тонкими пальцами.
— Когда ты полез на верх, ты же знал что это не безопасно! Я уже тогда понял — с тобой что-то не так.
— Извини, поступил как самонадеянный дурак, понадеялся, что и в этот раз пронесёт.
"Вот что тут скажешь? Он же ещё совсем мальчишка, а вот с тобой, Дрэг, точно что-то не так, совсем не так."
— Ты хоть помнишь, зачем полез на верх?
Лицо, ещё недавно бывшее бледным, начало приобретать жизненные краски и на мой вопрос осветилось тёплой улыбкой.
— У нас всё получится! Если идти в таком же темпе, то дней за пять будем на месте. Сможешь?
— Конечно! При условии что на меня не будут каждый день падать костлявые фрукты.
— Не такие уж и костлявые.
Парнишка по своему расценил мою насмешку и стал оглядывать себя со всех сторон, ну прямо как… девчонка.
* * *
На следующий день я снова испугался за Тини, и на этот раз его вины в этом не было. На очередной стоянке, юноша полез на дерево за единственным источником воды и питья для нас двоих, который мы знали в этой сфере — продолговатым фруктом. И как раз в тот момент, когда Тини срезал один из них для нашего обеда, я заметил странное движение на коре самого дерева. Даже ещё не поняв что произойдёт успел выкрикнуть: — Берегись.
Кора дерева слегка разошлась небольшим надрезом, и молниеносным движением из него выскочил голубоватый отросток — щупальце, пробив одним ударом твёрдую кожуру висящего плода, как стрела пройдя сквозь то место, где секунду назад был Тини. Я прижал к себе спрыгнувшего вниз мальчишку. Было непонятно, то ли это его трясёт от пережитого волнения, то ли меня, от страха за его жизнь. У меня даже спина похолодела от мысли, что останься Тини на месте — я бы уже обнимал хладный труп.
А отросток, не обращая ни какого внимания, да и был ли он разумен, медленно поглощал внутренности спелого плода, сок которого капал на наши головы.