Постояв минуту в прохладном холле, Мишель направилась в сторону буфетной. Филипп открывал в это время бутылку белого вина, а на кухонном столе она увидела огромный поднос, заставленный тарелками, приборами, бокалами и салатниками.
Гордый, высокомерный Филипп Бессон, хозяин несметных владений в Луизиане, хлопочет на кухне?! Кому рассказать, не поверят!
— Вот это да! Ни за что бы не поверила, если бы сама не увидела, — с изумленным видом протянула она, стоя в проеме двери. Вид мужа, занятого таким необычным для него делом, почему-то наполнил ее теплым чувством.
Он взглянул на нее из-под густых черных ресниц.
— Сам удивляюсь, — признался он и широко улыбнулся.
От его обезоруживающей улыбки растаяло бы любое женское сердце, подумала Мишель в свое оправдание, потому что именно это и происходило с ее собственным сердцем.
Филипп выпрямился, поставил запотевшую бутылку на переполненный поднос и, приподняв бровь, застыл в молчаливом восхищении. Прислонившись бедром к краю стола, он стал неторопливо разглядывать ее от кончиков пальцев ног, обутых в невесомые босоножки, потом выше, выше, пока не встретился с ней глазами.
— Я оказался прав, что настоял на этом наряде. — Голос его звучал низко и возбуждающе. — А ты была готова швырнуть его в лицо той несчастной женщине вместе со всем остальным. Это в твоем стиле. У тебя красивая грудь. Правильно сделала, что не стянула ее лифчиком.
От его откровенно сексуального взгляда у Мишель перехватило дыхание. Она почувствовала, как набухают соски и сладостная боль желания поднимается из глубины тела. Господи, да этот мужчина способен взорвать кого угодно! Не человек, а динамит! Достаточно взгляда, слова — и любая женщина у него в постели! Неудивительно, что она так боялась его, они в разных весовых категориях, она ему в партнеры не годится.
Филипп прищурил свои серые загадочные глаза, продолжая неотрывно смотреть на нее, в то время как лицо ее заливала краска смущения.
— Общий обзор закончен, — весело сказал он. Губы его не улыбались, но зато смеялись глаза. — Пора бы и перекусить. Ты не против? Где будем есть? В саду? — Подняв без особых усилий тяжелый поднос, он шагнул через порог распахнутой в сад двери.
Мишель прерывисто вздохнула, как всхлипнула, и медленно пошла за ним.
За эти годы ничего не изменилось. Стоило ей взглянуть на Филиппа, как у нее начинала кружиться голова от сильного влечения к нему. Она так сильно его хотела, что не могла выразить свое желание. Если он поведет себя так же, как и в прошлый раз, унизительный фарс непременно повторится… Если только она не сумеет его убедить, что в этом нет необходимости.