«И этот жалеть взялся!» – чертыхнулся Добряков, пересчитал деньги и,
свернув за угол, зашагал к пивному ларьку, где постоянно слонялись
завсегдатаи порфирьичевой приемки. Кивнув двум-трем знакомым, он встал в
очередь, а когда она подошла, попросил две бутылки холодненького. До дома
хватит.
8
«Ах, да, Порфирьич же навязался!» – вспомнил Добряков. Обижать деда не
хотелось, и он и купил еще одну бутылку. Свернул сумку, запихал ее в
карман, две бутылки зажал в левой подмышке, а третью, вынув зажигалку,
откупорил сноровистым, заученным движением. Опрокинув на ходу пол-
литра и заметно взбодрившись, он вернулся к старику. Дед уже поджидал его.
Обмахнул запылившуюся лавочку грязным полотенцем, уселся с одного
конца, жестом приглашая Добрякова присоседиться. Тот плюхнулся на
скамью, откупорил вторую бутылку, глотнул из горлышка, сладко отрыгнул и, закурив, бросил:
- Ну, чего там у тебя, Порфирьич?
- У тебя время-то есть? – мягко поинтересовался старик.
- Да есть пока.
- Вот скажи мне, зачем ты выпиваешь? - осторожно, издалека завел старик.
Добряков даже поперхнулся, окатив Порфирьича кислой пеной.
- Ну, ты даешь, дед! – усмехнулся он: алкоголь живительно растекся по
сосудам, в голове прояснилось, тянуло общаться. – А сам-то зачем всю жизнь
пил? Ведь бросил-то без году неделя…
- Не неделя, не неделя, что ты! – испуганно замахал руками Порфирьич. –
Счет веду точный, струпулезный, как говорится! В прошлом месяце минуло
одиннадцать лет, как в рот не беру.
- Сам ты «струпулезный»! – захохотал Добряков и похлопал деда по плечу. –
Вон, весь опаршивел, на человека не похож!
- Много ты понимаешь! Не похож! – тоскливо передразнил Порфирьич,
понимая, что лекция, видимо, опять не состоится. – Видел бы ты, на кого я в
свое время походил, когда пил, как ты вот теперь.
9
- Ты, Порфирьич, в мою душу не лезь, ладно? - зыркнул Добряков. – Если
имеешь сказать по существу – говори. А судей мне не надо. Не на страшном
суде пока.
- Вот-вот, - приободрился старик. - О Страшном суде это ты правильно
сказал. На нем и решится, кому войти в царствие Божие, кому нет…
- Да ты что хрень какую-то несешь? – Добряков не на шутку начинал
выходить из себя. – Может, выпьешь лучше, прояснишь мозги? – он протянул
старику ополовиненную бутылку. – Мало, так еще схожу.
Старик презрительно осклабился.
- Царствие Божие усилием нудится, - продолжал он лепетать невнятное.
- Ты случайно, не баптист, а, дед? – Добряков смотрел на него уже совсем
квадратными глазами. - Что мне твое небесное царство, когда я в земном
обитаю? Мне и тут совсем неплохо!
Порфирьич молчал, опустив глаза. Добряков понимал, что обидел старика.