-Тихо, малыш, - прошептал я ребенку. - Придется снять полог. Ты же будешь хорошим мальчиком? А я щенка проверю.
Убирая защиту, я боялся, что ребенок внезапно закричит, и тогда нам несдобровать. На равнине плач ребёнка разнесется на многие километры. Но он молчал, словно понял, что я от него хочу.
К лежащим неподвижно зверям я подошел очень осторожно и медленно. Щенок сначала на меня зарычал, а затем жалобно заскулил.
-Прости, маленький, но они мертвы. Оба, - присев на корточки, я погладил вздрагивающего щенка. Щенок небольшой меховой комочек рыжего цвета умильно тыкался своим носом мне в ладонь и тихо поскуливал.
-Агук, - произнес малыш.
-Тихо.
-Агук, - настойчиво повторил ребенок.
-Ты хочешь его взять с собой? - осенило меня.
-Агук, - радостно улыбнулся малыш.
-И как ты себе это представляешь? Засунуть его во вторую перевязку? - устало вздохнул я. - Так у меня осталась только твоя пеленка. К тому же его могут искать родные.
-Агук, - уже нахмурясь, требовательно произнес ребенок.
-Ладно, только не кричи. Но тебе придется его брать к себе иногда, - предупредил я расплывшегося в улыбке ребенка. - И почему мне кажется, что оттуда, откуда я прибыл, дети так себя не ведут?
-Эй, зверь. Пойдешь с нами? - обратился я к щенку. - Тот довольно завилял хвостом.
- Я как нянька, весь в детях,- сокрушено проговорил я.
-Тихо, - шикнул на мелких, схватил щенка, положил его на ноги ребенку и, прикрыв себя пологом, быстро побежал в сторону леса. Пусть я и устал, но страх гнал вперед, потому что я чуть не проморгал появление пяти Кчишей, что вереницей тянулись в нашу сторону.
Остановившись немного отдышаться, глянул назад. Кчиши находились именно на том месте, где сдохли звери. И по их движениям я понял, что они снимают с мертвых зверей шкуры. Видимо слышали рычание зверей и пришли на их звук. Интересно, зачем им этот мех?
Вдохнув побольше воздуха и выдохнув, собрав остатки сил, снова рванул вперед. Чем дальше уйду от Кчишей тем лучше. Ребенок спал, ручками вцепившись в посапывающего щенка.
До леса добежать все же не смог. Да и не надеялся на это. Прислонившись спиной к чахлому молоденькому деревцу и убедившись, что полог все еще держится, крепко уснул.
Душераздирающие вопли ребенка и завывания зверя, видимо, уже не одну минуту раздающиеся внутри полога, наконец разбудили меня. Голова болела. По всему телу распространилась усталость и слабость. Ужасно хотелось есть и пить.
-Тише, тише, - положил я палец в ротик мелкого. Тот сразу же успокоился и, прокусив его, стал жадно посасывать. Щенок тоже успокоился, мирно лежа под поглаживающей его рукой.