- А если он мертв? - я дернулся. НЕТ! Я не хочу даже допускать подобную мысль. - Что тогда? А будучи сильным, ты отомстишь... А став богатым, ты накажешь...
- Нет. Я не опущусь до истребления. Это неправильно. Я найду Тейгу. И разделю свою жизнь с ним.
- Ты уверен?
Я совершенно ослаб. Язык практически не поворачивался. А этот голос словно издевается. Злит.
- Оставь меня. Не можешь помочь, так не мучай. Уйди! - собрав силы, рявкнул я.
- Пылкая песчинка, - и я поразился теплоте голоса. Неожиданные изменения. - Я не обижу. Ты достоин моего дара. Отныне и до скончания дней просящего, ты - Поисковик. Смешная пылкая песчинка, до встречи.
И меня выкинуло в реальность. Оказывается, тело само спасало своего хозяина, присосавшись к шее Бифа. Пиявкой быть не хотелось, поэтому сразу же придя в себя, отлепился от покачивающегося вампира.
- Уф. Ну и глюки, - проведя пальцами по затянувшимся ранам и окинув взглядом потрепанных чем-то или кем-то вампиров, вопросительно уставился на опускающегося на пол возле алтаря Бифа.
- Ты как хочешь, но я в первый и последний раз участвую в каком- либо ритуале. Даже под пытками не соглашусь, - простонал не замеченный ранее распластавшийся у моих ног Кен.
- Вы чего? - все поголовно лежат штабелями и, судя по всему, встать не могут.
- 'Чего? Чего?' Разорался, - передразнил меня Ол, но так и не пошевелясь. - А ты попробуй три часа сначала стоять против стихий, появляющихся по очереди, а потом отпаивать тебя своей собственной кровью. Причем в тебя сколько не лей, все, как в черную дыру уходило.
- А мне показалось не настолько долго. Но голос меня, если честно, задолбал. Правда, в конце от него такой теплотой повеяло, что на душе светло стало. Не могу объяснить, но настолько нежно и... Приятно.
- Да? - скривился, повернув ко мне закопченное от сажи лицо Кен, - это наверное оттого, что здесь последней стихией огонь бушевал. Как нас не поджарило, ума не приложу.
- Вроде при ритуале не должно вредить, - подал хриплый голос Тирон.
- Не должно?
- Вроде? - переспросили в один голос Олдин и Кен. Если они собрались убивать и без того замученного Тирона, то я ни при чем. Спасать никого не стану, потому что не знаю кто прав, а кто виноват.
- У нас получилось или как? - пощупал себя, все на месте. - На лбу третий глаз не вырос. Глаза рентгеном не просвечивают. И что же тогда изменилось? Я чувствую, что изменилось, но не могу никак понять, что именно.
- Сначала надо отсюда выбраться. В этом зале ты ничего не услышишь, - кряхтя как старый дед, поднялся Тирон.