– Акцент, говорите, мадмуазель, да? Ну… Теперь, как припоминаю… Да, пожалуй, у него был акцент южанина, а точнее, я сказал бы даже – марсельский акцент…
Он вставил в замочную скважину гостиничную отмычку и открыл дверь, но оказалось, не ту. И только следующая дверь вела в комнату, где останавливался наш человек.
– Я оказываю тебе эту услугу только потому, что дружу с твоим отцом, ясно? – проговорил коротышка-портье, обращаясь к Люпену. – И прошу вас ничего не трогать и не переставлять. И вообще даже не заходите сюда. Можете посмотреть с порога.
– Полиция уже была здесь? – спросил Люпен и, несмотря на запрет, всё же протиснулся мимо портье в номер.
– Была, но не в мою смену, – ответил он.
– Так-с! В самом деле, старательная работа.
– Тем лучше для нас, – заметил Шерлок.
– Прошу тебя, Арсен! Я ведь иду тебе навстречу, не вынуждай меня жалеть об этом, понимаешь…
Тут портье пустился в какие-то путаные объяснения, из которых мы ровно ничего не поняли.
Повторялась история со спальней. Сначала Люпен тайком пробрался в мою, до смерти напугав меня. Теперь мы вошли в комнату, где, как мы считали, последний раз ночевал человек, труп которого нашли на берегу.
Войдя сюда, я почувствовала, как меня охватила странная тревога и возникло ещё какое-то ощущение отнюдь не из приятных.
Помещение показалось мне жутким, я постаралась ни к чему не притрагиваться и двигалась осторожно, выслушивая поток бессвязных объяснений портье.
Друзья тем временем внимательно осматривали комнату. Свет проникал сюда через обширное слуховое окно. Кровать аккуратно застелена, на тумбочке рядом небольшая красная книжечка. Пиджак, вельветовые брюки, чемоданчик, две смены белья и ботинки, размер которых уточнил Шерлок, осмотрев подошву.
– Новые, почти не ношеные… – заключил он.
Кроме этих вещей и небольшого кожаного чемодана в комнате не оказалось больше ничего. Никакого намёка на его профессию, не нашлось никакой записки, ни единой улики, которая могла бы навести на правильный след.
Наш визит завершился.
Когда мы уходили, я заметила, что красная книжечка, лежавшая на тумбочке, исчезла.
* * *
– А вы не знаете, кто мог бы убить его?
Портье проводил нас в вестибюль гостиницы, где пол тоже тихо поскрипывал. На этот раз он услышал вопрос сразу.
– Меня спрашивали сегодня об этом по меньшей мере уже человек десять… – Он пожал плечами. – У него никто никогда не бывал, насколько я знаю. Он то и дело уходил и приходил и… я понятия не имею, чем он занимался. Мы стирали ему рубашки и бельё, это верно, а во всём остальном… Я никогда не расспрашивал о нём других служащих… Кто знает, что это был за человек. Пожалуй, могу допустить, что его убил вор, который бродит по крышам.