Она принесла с собой торт, и мы «поползли» на кухню пить чай.
– А знаете, кто у нас сегодня был? – спросила Маринка. – Диакеза со своим отцом.
– Со Скарлатиной? – спросил Алешка.
Маринка пожала плечами:
– Да нет, вроде все здоровые. Они в гости пришли. Маме принесли цветы, папе – бутылку вина, а мне два торта.
– Это ихний? – испуганно спросил Алешка, тыкая ложечкой в свой кусок. – Мы не отравимся?
– Отравимся – так все вместе, – сказала мама. – Надо на всякий случай дяде Федору кусочек отнести.
– Три кусочка, – уточнил Алешка. – И чего они приперлись?
– Наладить отношения. Отец Диакезы всю нашу квартиру осмотрел. И говорит: «Скромно вы живете. Две комнаты всего». А мама говорит: «Еще и кухня». – «Все равно мало». А мама говорит: «Еще прихожая, еще туалет, еще балкон. Еще и холодильник». – «А знаете, – он говорит, – я по недвижимости работаю. Мы скоро новый дом сдаем, улучшенной планировки. Четыре комнаты, два туалета…»
– Знаю, – вмешался Алешка, – четыре прихожих, восемь лоджий и две стоянки – одна на балконе, другая на крыше. И что? Предложил меняться?
– А ты откуда знаешь? Говорит: вам почти ничего не будет стоить. Продадите свою квартиру, очень дорого, она у вас «сталинская», в престижном районе, а новая…
– Знаю! – опять перебил Алешка. – На Марсе. В трехтысячном году. И иномарка в придачу. И майка с логотипом Скарлатины.
Мама серьезно на него посмотрела и сказала Маринке:
– Лефка прав. Не надо спешить.
– А мы и не спешим. Мы решили подумать. До моего день-рожденья.
– Это почему так? – удивилась мама.
– Так получилось. В разговоре. Папа сказал: «Мы еще подумаем, время есть. Вот отметим Маринкин юбилей и будем думать». – «А когда у тебя юбилей и что тебе хочется?» – это он меня спросил, отец Диакезы.
Алешка вдруг подскочил:
– И ты сказала: куклу?
Маринка от него даже шарахнулась. Алешка снова сел.
– Ничего я не сказала про куклу! Он сам сказал. «У тебя старую куклу украли – будет у тебя новая».
Алешка опять подскочил. Тут даже мама испугалась:
– Ты что, на кнопках сидишь?
Алешка не среагировал. Он весь исчез – остались только большие глаза и внимательные уши.
– А кому ты разболтала, что у вас куклу украли?
– Никому не болтала. – Маринка даже обиделась.
– А откуда же он про это знает?
– В газете прочитал, – сказала мама. – Или вы пьете чай, или одно из двух.
Мы допили чай, доели «отравленный» торт. И проводили Маринку до троллейбуса. Уже поставив ногу на ступеньку, она прижалась боком к Алешке и что-то шепнула ему в ухо. Ухо я его не видел, а вот глаза стали еще больше.
– Ну, – спросил я Алешку, когда мы подошли к своему подъезду, – в любви призналась?