Помни: нет такого понятия, как плохая идея
В 2011 году на панихиде по поводу кончины Джобса Джонатан Айв, его верный дизайнер времен второго периода работы в Apple, дал нам некоторое представление о том, как проходил процесс проектирования в компании. Он сообщил, что Джобс был счастлив, если ему удавалось не выносить на всеобщее обсуждение собственные идеи, дабы избежать мозгового штурма. Некоторые из них, сказал Ив, были «туповатыми» и «действительно ужасными», но все они стоили тех мозговых волн, которые «витали в воздухе и буквально сотрясали его… смелые, сумасшедшие, великолепные идеи или тихие, простые, но настолько тонкие по своей сути, что в них отчетливо виднелась глубина».
Развивайся, повторяй, улучшай
Стив Джобс предоставил Айву беспрецедентную свободу в период разработки iMac, и вместе они придумали компьютер с чувственным треугольным полупрозрачным корпусом, аналога которому до сих пор не было на рынке. Появившись в продаже в 1998 году, он стал самым продаваемым продуктом в истории Apple. В течение нескольких последующих лет появились iPod, iBook, айпад и айфон, каждый несущий свою эстетику и предполагающий простоту в использовании и каждый поражающий все новыми технологиями, направленными на решение новых проблем.
Даже упаковка Apple отражала дизайнерские принципы Джобса – простота, практичность – и встречалась с неизменным восхищением. Если не верите, просто спросите любого, кто только что вытащил новенький айпод из его упаковки.
В условиях разработки проекта Джобс не видел себя в качестве изобретателя или исследователя. Однажды, беседуя с доктором Лэндом, основателем всем известного «Полароида», он признался, что чувствовал, что «Мак» всегда существовал, просто ждал Джобса, чтобы тот пришел и открыл его. Технологический сектор, по определению, постоянно имеет дело с комплексом сложных проблем. Джобс построил свой успех благодаря тому, что понимал – основная сложность состоит в том, чтобы их освоить, максимально упростить и продать людям, облачив в прекрасную оболочку. Его дизайнерские инстинкты, возможно, не были непогрешимы, но наследие, которое он нам оставил, в подавляющем большинстве свидетельствует в пользу его методов.