В коробке осталось еще много места.
— 2 -
В. Б. О.
По-моему, я столкнулся наконец с настоящей тайной, не имеющей объяснения. Как удается засунуть все эти маленькие снежинки в пресспапье?
(Специальный агент Дэйл Купер)
В жизни человека бывают моменты, когда все его мечты и надежды сбываются. Но это был не такой момент.
(Он же)
Интро
Майор Шахрам аль-Халил (второй истребительный авиаполк, база Тикрит; налет две тысячи четыреста сорок часов, из них тысяча четыреста — на реактивных истребителях МиГ-21, Су-15 и МиГ-25; беспартийный; холост) выключил и включил рацию, потом еще раз выключил и включил. Голос коммодора наконец стал громкий и отчетливый. Связь сегодня шалила, как если бы поблизости бушевала гроза — но небо было ясное необычайно и полное звезд.
Скорость составляла тысячу четыреста сорок километров в час. Половина от той, что может выжать МиГ-25 на высоте шестнадцати тысяч, имея полный боекомплект на внешних подвесках:
Впереди и чуть слева выплывали слабые огоньки приграничного городка Заху. Дальше начиналась Турция, и по экрану радара скользили четыре отметки, вот эти, поближе, скорее всего F-16 турецких ВВС, а те, подальше — взлетевшие с базы Тахир американские F-18: торопятся, подумал майор, идут на форсаже, сейчас я, по их мнению, развернусь направо и войду в запретную зону бомбить этих злосчастных курдов, и тогда американцы по данному им кем-то (кем, кстати? не Аллахом, нет — а значит:) праву выпустят по мне свои «фениксы» или «сайдуиндеры».
— «Рассом», «Рассом», я «Хама», десять секунд до разворота, девять:
— «Хама», я «Рассом», понял, к развороту готов:
Восемь секунд. Огни городка начинают уплывать под левый воздухозаборник. Всем хорош МиГ-25, только обзор ограничен:: тогда, в январе, именно в эту мертвую зону ушел подбитый А-10, и пока аль-Халил делал разворот — скрылся где-то в тени берега, и вторая ракета, выпущенная почти наугад, наудачу — не нашла его: и аль-Халил так и не стал единственным в полку летчиком, одержавшим настоящую воздушную победу:
Семь. Оружие на боевой взвод. Если они дернутся чуть раньше:
Майор вовсе не ненавидел турок или американцев. Во всяком случае, не более, чем того заслуживали люди, желающие всего-навсего убить его. Но сейчас он испытывал то странное покалывание в затылке и кончиках пальцев, которое всегда начиналось у него, еще мальчишки, когда неравная драка была неизбежна — и ему хотелось, чтобы первым ударил противник, ударил и промазал, и вот тогда он получал полное право бить во всю силу:
Шесть.: их было шестеро, а он один перед ними, громче, велел Саид, повторяй: я — сын предателя и шлюхи, ну? — и тогда возникло вот это покалывание, взгляд сам собой оторвался от земли, от босых ног противников и растоптанного в пыли желтого платка, приподнялся на уровень лиц и потом чуть выше: там тянулся белый след пролетевшего самолета, он выходил из-за одной крыши и уходил за другую: