«Мало кому это удается», – подумал он.
Он продвинулся еще немного. Он не хотел сделать ей больно, но понимал, что ему не удастся избавить ее от боли совсем. Хотя, видит Бог, он постарается, чтобы все было идеально. Даже если это убьет его, он не станет торопиться. Ее тело было напряжено до предела, зубы стиснуты в ожидании продолжения.
– Маргарита, – шепнул он ей на ухо, – мне кажется, что минуту назад тебе все это нравилось.
– Возможно, и так.
– Может быть, ты подумаешь о том, как продлить удовольствие?
Она поджала губы, как всегда делала, если чувствовала, что он ее поддразнивает, и ответила в том же тоне:
– Что ж, я подумаю.
Он был восхищен. Редкая женщина могла в такой ситуации быть еще и остроумной.
– Я бы мог тебе в этом помочь. – Он снова просунул пальцы между ее ног.
– В чем? – По резкому движению ее бедер он понял, что она снова начинает впадать в забытье.
– В тех ощущениях, – ответил он, погружаясь в нее все глубже. – Помнишь? О Деймон! Да, Деймон! Еще, Деймон!
«Мне полагается медаль за то, что я еще нахожу силы сдерживаться», – подумал он.
– Я могу забеременеть.
– Я очень на это надеюсь.
И он с силой прорвал последний барьер и содрогнулся. Каждый мускул его тела требовал действий, а он замер. Если он не даст ей времени приспособиться, он сделает ей больно, а Деймон не мог позволить, чтобы его невеста вспоминала о своем первом опыте с болью и ужасом. Это могло оставить в ее душе шрам на всю жизнь. Но даже если Маргарите и было больно, она этого не знала, потому что ее бедра вдруг задвигались. Когда Деймон посмотрел на нее, то не увидел на ее лице ничего, кроме страсти. И тут последние сдерживающие струны лопнули.
Он начал двигаться в ритме, заданном его желанием, которое все росло и росло до тех пор, пока он не мог выносить этого дольше. Но тут из груди Маргариты вырвался тихий звук, не более чем стон, и он захотел ее еще больше. Его руки впились ей в плечи с невероятной силой, но он уже не мог удержаться. Им овладело огромное желание сделать ее своею до конца.
– Деймон, – стонала она. – О Деймон!
Это было уже слишком. Все было слишком – ее вид, ее запах, и он содрогнулся от желания дойти до высшей точки. Нет, еще рано. Надо дать ей возможность прочувствовать все сполна.
– Деймон!
Он снова просунул руку между их телами. Она была влажной, ее плоть – припухшей, и он нажимал на нее, не с такой нежностью, как должно было быть, а так, как только мог. И он ни на минуту не отрывал взгляда от ее лица. Ее глаза потемнели, стали почти синими. Она тяжело дышала, а ее тело поднималось, опускалось, выгибалось…