– Слушай, Даша… – произносит он сонно и берет в свою руку податливую, как стебель лилии, руку Вики. Вика вздрагивает и томно поднимает глаза на мужа. Потом с некоторым даже изумлением оглядывается: «Как, мы разве не в спальне?» – словно говорит ее взгляд. Но мы всего лишь в кафе «Лавка Смирдина» на Невском. – Слушай, Даша… Давай кончать.
Я успеваю набрать в грудь воздуху: все-таки Фархад не филолог и может разрешить себе вольности с глаголами. Хотя бы по сыну, я восточная женщина и порой мне удается вспомнить, что молчание – золото.
– Фархад, дорогой, ведь в этой книге будет твоя шедевральная графика…
К лести я прибегаю тоже не часто, но тут… Первый раз взгляд Фархада фокусируется на мне:
– Ну, ладно уж. Только шефу не говори про Валеру.
– Как я могу не сказать, что вывожу из проекта человека, которому, твоей милостью, уже аванс выплачен?
Фархад опять погружается в себя. Потом выныривает, смотрит на часы, встает и успевает подхватить, точно соскользнувший с плеча плащ, Вику.
– Хорошо. Делай, как знаешь.
Уф. Будем считать, что этот раунд за мной. А ведь еще вчера, общаясь с Валерой, я не думала, что так легко отделаюсь.
Вчера у меня случилось большое эмоциональное потрясение: Валера показывал мне верстку книги.
Уже под вечер я пришла в его дизайнерскую контору, расположенную в одном из жутких внутренних дворов, до сих пор мирно соседствующих с Невским проспектом. Раньше принять он не мог: начальство еще не ушло. А он, видите ли, не хотел, чтобы все знали, как он тут, на хозяйском инвентаре, халтуркой пробавляется.
Мне был оказан достойный прием. Чай, кофе и даже специально купленные в «Севере» пирожные. Вообще, я уже потихоньку начала привыкать к тому, что мужчины, с которыми мне теперь приходилось общаться по делу, ведут себя подчеркнуто любезно и заинтересованно. И каждый готов ухаживать, дай только повод. На подобный эффект я и не рассчитывала. Впрочем, надо смотреть правде глаза: самая привлекательная деталь во мне – это мой Почти-олигарх. Это на него, а не на меня все они делают стойку. Фархад и Гена не в счет. Первый подорван демографическим подвигом, второй – алкоголем.
Валера напоил меня чаем и усадил в кресло перед монитором. То, что я на нем увидела, я не видела никогда в жизни. Ни до, ни после Валеры. Редко кому удавалось так меня поразить.
Шмуцы, на которые должны были со временем встать рисунки Фархада, скакали с четной полосы на нечетную. Спуски гуляли по собственному усмотрению, то вверх, то вниз. Главы, опять же, заканчивались то на четной, то на нечетной полосе. Я тупо смотрела на экран и не знала, как себя вести в этой ситуации. Однако самое невероятное открытие ждало меня впереди. Я даже подумала, не подмешал ли Валера в пирожное каких-то галлюциногенов? Не сон ли все это, не обман ли зрения?