Все свободные от вахты высыпали на палубу.
Три дельфина, голова к голове, набирая скорость, мчатся на судно. Делается жутко, потому что кажется, вот-вот они размозжат свои головы о стальной борт. В нескольких метрах от «Монголии» дельфины круто взмыли в воздух (наш камбузник даже завизжал от восторга) и ушли под днище.
Мы бросаемся на другой борт. Дельфины выпрыгивают из воды и рассыпаются веером. На миг мелькнули передо мной живые блестящие глаза, веселый, немного лукавый взгляд, которым одарил меня на прощание один из пловцов.
ЗАЛОВИЛИ МЫ, ЗАЛОВИЛИ…
— «Рыбный Мурман» находится от нас в шести милях по пеленгу двести сорок, — говорит капитан заступившему на вахту штурману. — Мы сейчас в крайней точке траления. Травите ваера и идите курсом зюйд-зюйд-ост, стараясь держаться глубин сто шестьдесят-сто восемьдесят метров. Это сорокаминутное траление, к концу его глубина начнет падать. Вот на свале и выбирайте трал.
Мы нашарили площадку в стороне от группы, сделали несколько удачных тралений и теперь нас осаждают.
— Ну как, «Монголия», наблюдаете показания?
— Наблюдаем. Во весь экран показания.
— Что подняли?
— Пятнадцать тонн.
— Господи… — плывет над океаном.
Заловили мы, заловили, и вот все уже хотят поговорить с нами и зовут нас. Соседей интересует и скорость, и глубина, и время траления, и с каким тралом мы ходим.
— Как идете, «Монголия»?
— Сто пятьдесят по компасу.
— Алло, «Монголия», на пеленг не поработаете?
— Сейчас организуем.
А оба борта уже завалены рыбой. Сырая палуба, тушки, головы, корзины с печенью, стук головорубов. Аврал! За рыбоделом те, кого я и не видел там ни разу. Электромеханик в клетчатой кепчонке без козырька орудует ножом. Рядом стармех. Капитан подает рыбу. Нагибаться ему тяжело, на висках дрожат капли пота. Старпом остервенело взмахивает головорубом. Все они здесь — и первый помощник, и навигатор, и буфетчица. В фартуках, беретах, каких-то нелепых шапчонках. Соль, пот, вонь. Ребята по колени в грязи и по локти в крови, и некогда даже перекурить. Но вдруг ветерок — тонкий, едва уловимый запах моря. Подняли головы моряки, передохнули — и задело.
«Давай, давай, давай. Рыба идет!»
— Сколько? — спрашивает капитан у технолога.
— Тридцать тонн заморозили.
— Больше надо. Прошаркались здесь два месяца. В долгах, как в шелках. Больше надо морозить.
— О чем разговор! Есть ведь режим установок, технологический процесс…
— Ты кому это рассказываешь: режим, процесс… Надо!
А на фабрике звон противней и вой пневматических машинок. Там все сырое, все блестит, солнечный свет бьет из иллюминаторов, гудят транспортеры.