— Думаю, мы быстро сможем прояснить всю эту чушь с преследованием, — сказал он.
— Вы — тот джентльмен, которого мы ищем, сэр? — строго вопросила сержант Джудит Кокс.
— Однозначно, нет! Я — доктор Брайан Бобер.
— Вы приехали для медицинского освидетельствования, доктор Бобер?
— Нет, я астроном.
— Значит, вы не в медицинском смысле доктор, сэр?
— Между прочим, врачи учатся всего семь лет, а мы, профессиональные астрономы, учимся до самой смерти. Новые звезды и теории рождаются ежедневно, сержант…
— Бобер, сэр? Как «шустрый маленький строитель плотин»? Истребитель деревьев? — Прежде чем Брайан успел ответить, полицейская добавила: — Я хочу получить ответ на один важный вопрос, астроном доктор Бобер.
Брайан приосанился, готовый слушать.
— Я Овен, и один из знакомых констеблей недавно пригласил меня на свидание. Собственно вопрос: если он Стрелец, мы совместимы?
— Я сказал — астроном, а не астролог, — возмутился Брайан. — Вы пытаетесь меня спровоцировать, сержант?
— Да это просто шутка, сэр! — рассмеялась та. — Мне тоже не нравится, когда меня на людях обзывают свиньей.
Связи Брайан не уловил, но вспомнил про свою миссию:
— Я могу лично поручиться за мистера Стэнли Кроссли. Он эрудит и джентльмен, и можно только желать, чтобы в Англии было побольше таких граждан, как он.
— Возможно, это все и правда, сэр, но в Бродморе до сих пор ходят легенды о безупречных манерах серийного убийцы Питера Сатклиффа. — Полицейская прислушалась к треску из нагрудной рации и сказала в микрофон: — Нет, у меня лапша с говядиной под устричным соусом.
Она откозыряла Брайану и отправилась в парк допрашивать Поппи, жертву преследования.
Стоя на коленях, Ева наблюдала, как Стэнли Кроссли провезли мимо в полицейском автомобиле. На случай, если он в эту секунду глядит на дом Боберов, она помахала, но изувеченный ветеран смотрел прямо перед собой. Ева ничем не могла помочь ему и ничем не могла помочь себе. Ее переполняла ярость, и Ева впервые в жизни поняла, как же легко решиться на убийство.
Мимо проехала еще одна полицейская машина. На заднем сиденье скрючилась Поппи — видимо, в рыданиях.
Ева смотрела, как Брайан тяжелой поступью идет по улице, как развевается на ветру его борода, как он наклоняет голову, защищая лицо от секущего снега. Ева боялась, что муж поднимется к ней и примется рассказывать о произошедшем.
«Вот прямо сейчас, — подумала Ева, — я бы с наслаждением прикончила этого дурака».
Брайан ворвался в темную комнату Евы энергичным, заросшим волосами Гермесом, которому невтерпеж передать послание. Он включил верхний свет и сообщил: