Находившийся в кабине пилота Рэвен Девайн, второй сын имперского комендующего Молеха, предоставил сенсориуму окружать его ступенчатыми проекциями ландшафта. Он был подключен к «Бичу погибели» посредством инвазивной технологии Механикума Трона, и руководил каждым шагом и движением.
Его конечности были конечностями машины. Что ощущала она, чувствовал и он.
Порой, когда он отправлялся в потаенные каньоны присоединиться к Ликс и ее одурманенным последователям, сердце рыцаря захлестывали воспоминания предыдущих пилотов. Призрачный парад войн, в которых он никогда не участвовал, врагов, которых не убивал, и крови, которую не проливал.
Энергетический кнут принадлежал прапрадеду Рэвена, которому приписывалось убийство последней великой нагагидры в далеком Офире.
Золотой значок орла на сенсориуме отображал рыцаря его отца, который находился в тысяче метров внизу. Киприан Девайн, имперский лорд-командующий Молеха, быстро приближался к стодвадцатипятилетию, но до сих пор управлял «Адским клинком» так, словно считал себя ровней омоложенному шестидесятичетырехлетнему Рэвену.
«Адский клинок» был древним, гораздо древнее «Бича погибели». Говорили, что это одна из первых ваджр, которые шли по Фульгуритовому пути вместе с Владыкой Бурь тысячи лет тому назад. Рэвену это казалось маловероятным. Сакристанцы еле-еле могли обслуживать боевые машины знатных домов Молеха без указаний своих мрачных надсмотрщиков из Механикума.
На что же они могли надеяться раньше?
Вокруг отцовского рыцаря двигались мечущиеся значки, отображающие вассалов, загонщиков и хускарлов дома Девайн, но Рэвен уже давно оторвался от них, уйдя к туманным пикам гор.
Если кто-то и убьет зверей, так это он.
Следы пары необычных маллагр вели в самые верхние области плоскогорья Унтар — остроконечный горный хребет, который фактически делил мир пополам. Огромные звери — некогда столь распространенные на Молехе, но ныне почти истребленные — редко показывались на глаза людям, однако вместе с численностью сократились и их охотничьи угодья.
Три последних зимы выдались суровыми, а весны — немногим лучше, и снег завалил горные проходы. Хищные звери были вынуждены уйти в более теплые низины, так что неудивительно, что и проснувшимся от спячки маллаграм пришлось спуститься из своих логовищ в разломах.
Притаившиеся у подножия плоскогорья Унсар поселения — разрозненные ульи открытых разработок и перерабатывающие блоки-конурбации теперь оказались на охотничьей территории голодной маллагры и ее спутника. Уже погибло триста людей, и примерно тридцать пропало без вести.