— Все, довольно, довольно, — заметил он, решительным жестом отметая возможные возражения. — У меня нет права вас допрашивать, и думаю, вы присматриваете за Кэти из самых лучших побуждений. Теперь ваша очередь задавать вопросы, наверное, ваш репортерский ум так и кипит от любопытства. Вам хочется спросить: «Что значит родиться в богатой и знатной семье, Алек? И как, скажите на милость, вы оказались в столь плачевной ситуации?» Признайтесь, ведь так?
— Полагаю, вы уже ответили на вопросы, — сдержанно промолвила Розали. — Вы не поддерживаете отношений с отцом.
— В самом деле. И в любом случае среди английской аристократии принято передавать все состояние старшему сыну. — Он отпил еще вина.
— Я уверена, вы могли жениться…
— Жениться на богатой наследнице? О да, некогда я был помолвлен с дочерью герцога. Однако она влюбилась в мифического героического капитана. Боже, теперь девица, должно быть, счастлива, что разорвала со мной помолвку, видя, как я содержу жалкую школу фехтования в Спиталфилдзе, в полуразвалившейся лачуге вместе с брошенными бывшими солдатами, с которых ничего не получаю.
Напоминание о еще одной ее ошибке. Розали закусила губу.
— Но я уверена, — начала она, — у вас были и другие возможности! Вовсе нет необходимости вам… вам…
— Жить, как я живу? Вместе с представителями низших классов? — Его голос стал смертельно спокоен. — Не слишком ли вы спесивы, миссис Роуленд, для куртизанки и сплетницы из бульварной газетенки, а? Возможно, в вас заговорила кровь покойной французской матушки.
Он прервался, поскольку Розали внезапно резким движением положила нож и вилку на тарелку. Ее щеки заалели.
— Пожалуйста, не оскорбляйте мою мать. Можете говорить обо мне все, что заблагорассудится, но ее не трогайте!
Алек окинул ее быстрым взглядом. Черт побери, что за глупая затея привезти сюда эту миссис Роуленд. Идиотская с самого начала. Злясь на себя, он отодвинул стул и встал:
— Пойдемте. Я отвезу вас обратно. Пора уходить.
Розали вздернула подбородок:
— Замечательно. Но прежде всего я переоденусь. Не хочу носить это платье ни минутой более.
— Как пожелаете. — Алек быстро обошел стол, чтобы отодвинуть ее стул, и протянул руку, помогая подняться.
Однако ощущение внезапного тепла его руки на своей ладони настолько взволновало ее, что у Розали закружилась голова, она споткнулась о стол. Что еще хуже, проклятая косынка в очередной раз соскочила с положенного места, полностью открывая грудь. Быстро одернув ее, Розали заметила его презрительный взгляд. Он подумал, что она сделала это специально.