Ничего себе живут «горные братья».
Виски…
Не осуждая себя, даже не пытаясь сдержать руку, хотя и зная о последствиях, Хижняк поднес флягу к губам, запрокинул голову, сделал два больших глотка.
Пробрало сразу. По телу прозмеилась хорошо знакомая дрожь, вспыхнули, тут же погаснув, искры, но на этом все как-то сразу закончилось. Голова по-прежнему оставалась ясной, сознание – четким. Контуры сумрачного ущелья не расплывались, землю не качнуло.
Постояв немного, Хижняк третьим глотком опустошил флягу, приобретя от этого какую-то дополнительную уверенность, затем швырнул ее, стараясь добросить до ручья, однако безуспешно.
Ладно. Больше в горах взять выпивку негде.
А это – перегорит…
Две купюры по сто евро Виктор сунул себе в нагрудный карман. Поискал еще – и таки надыбал среди белых бумажных прямоугольников еще четыре настоящие купюры. Две по сотне и две по пятьдесят – пожадничали «кукловоды», но ведь все равно деньгам пропадать, хотя и эти наверняка казенные. Сунув деньги в карман, Хижняк вдруг подумал: «А что, если Логинов с этим Поваром просто решили замылить выкуп и потому спровоцировали пальбу? Может, они даже не знали, что вместо Хантера приведут никому не нужного милиционера?» Простой расчет: чеченцы увидят «куклу» и положат тут же, на месте, и Антона, и Виктора – все проблемы сразу решены.
Чечня – очень удобное место для захоронения проблем.
За спиной послышались стон и шевеление. Хижняк резко обернулся, в голове мелькнуло: он же без оружия сейчас… Но это подал признаки жизни Коста: видно, выстрел Виктора оказался хоть и прицельным, но не смертельным для чеченца. Опасности тяжело раненный не представлял, и Хижняк прошел мимо, подобрал автомат, пистолет Чекаева, пошарив, нашел запасную обойму в его кармане, разрядил «калаш» Аслана, перезарядил его рожком свой. Еще раз посмотрел на Косту, наткнулся в уже окончательно наступивших сумерках на блеск его взгляда.
Чеченец снова не сдержал стона.
Интересно, он ждет, что его сейчас добьют, – или как? Тогда пускай поджидает кого-то другого, Хижняк не добивал раненых, даже если противник был редкостным гадом. Он только махнул ему, то ли ободряюще, то ли на прощание, – пусть сам понимает как хочет. И если хочет что-то понять.
Сунув пистолет за ремень, перехватив автомат здоровой рукой, Виктор, прихрамывая, направился к выходу из ущелья. Он двигался туда, откуда пришел, – вряд ли Повар его дожидается. Хижняк не надеялся найти там его машину. Ему нужно выбираться из горных ловушек, он фиксировал обратную дорогу, как у него это получится – другой вопрос.