Выйдя из дома, увидел «скорую», въехавшую в широко распахнутые ворота.
Чуть поодаль – бойцов, уже снявших свои тяжелые доспехи-шлемы и куривших у ворот. Где-то там, в стороне были их автомобили, в одном из них – Антон Хантер, так, кажется, и не понявший, как и почему через пятнадцать лет позволил себя поймать, да к тому же не сопротивлялся.
Машина Хижняка стояла на том же месте, где он ее поставил, и, похоже, никому не мешала. Марина ждала его, опершись о капот, нервно курила. Захотелось закурить и Виктору, он подошел, взял наполовину скуренную сигарету из пальцев женщины, наткнулся на ее взгляд и, обжигая пальцы о тлеющий край, старательно раскрошил окурок. Табак с пальцев отряхнул о джинсы.
– Наверное, я должен напиться, – проговорил он, глядя мимо Марины.
– Праздник или горе? – спросила она с легкой улыбкой.
– Так праздновать вроде нечего…
– Тогда ты ничего никому не должен, – сказала она, немного помолчала, добавила: – Любимый…
– Пистолет забрали.
– Тоже мне горе. У тебя еще есть. К сожалению…
– Это хорошо, что ты у меня все понимаешь. Поехали домой.
Когда они выезжали со двора, их никто не пытался задержать…
Киев
2011, июнь – август