— В этом нет необходимости, Мак-Донелл, — спокойно произнес Энтони. — Я ошибся. Извини.
Рыжеволосый, совершенно обескураженный легкостью, с которой оказался лишенным шансов на победу, молчал. Мало чем уступая англичанину в комплекции, он тем не менее не мог даже шевельнуть рукой. Да если бы и мог, как было очевидно, толку от этого было бы немного. В конце концов Мак-Донелл посчитал за лучшее кивнуть головой в знак принятия извинений противника и тут же получил свободу. Но подруга его все еще оставалась в руках Джеймса, на которого он теперь и смотрел горящими гневом глазами.
— Тебе лучше поскорее убраться отсюда, парень. Я не потерпеть, чтобы мужчина…
— Полегче, Мак-Донелл, — прервал его спокойный голос Энтони. — Он не причинит твоей девчонке никакого вреда. Давай-ка лучше мы немного проводим вас, пошли.
— Нет необходимости…
— Оглянись по сторонам, парнишка, — вмешался Джеймс. — Из-за наделавшей столько шума ошибки моего брата ты в этом нуждаешься больше, чем мы.
С этими словами он взял девицу под руку и направился к Двери. Она открыла было рот, но, получив чувствительный укол под ребра, так ничего и не сказала, а Мак-Донеллу ничего не оставалось, как последовать за ним. Бросив на стол несколько монет за так и не поданный эль, пошел к выходу и Энтони. Глаза всех присутствующих в таверне были устремлены на Джеймса и его спутницу, точнее, даже на одну девушку. Интересно, сколько она пробыла здесь до того, пока тайна ее пола не была раскрыта? Впрочем, она могла бы просидеть здесь сколь угодно долго. Кожаные брюки давали мало шансов заподозрить в их владелице женщину, а на излишнюю мешковатость свитера вряд ли кто-нибудь из мужчин обратил бы внимание, не вмешайся Джеймс.
Энтони подозревал, что шансов покинуть это заведение без дополнительных приключений у них немного, и оказался прав. Первая заминка произошла как раз в тот момент, когда он догнал остальных. Неизвестно откуда вынырнула все та же официантка и, требовательно схватив Джеймса за руку, заставила остановиться.
— Ты же не уйдешь прямо сейчас, не правда ли? — услышал Энтони то ли вопрос, то ли распоряжение.
Брат не оттолкнул нахалку, как рассчитывал Энтони. Ему, казалось, льстила ее настойчивость.
— Я вернусь позже, крошка, — произнес он с самой ослепительной своей улыбкой.
Лицо девицы расцвело.
— Я заканчиваю работать в два, — сообщила она, демонстративно глядя сквозь спутницу Джеймса.
— Значит, в два, крошка.
— А я полагаю, что двух девчонок тебе будет многовато…
Это многозначительное замечание принадлежало здоровенному моряку, который неожиданно возник перед Джеймсом.