По коридору проносится полузадушенный писк, и за стеклом внезапно возникает размытый силуэт.
Капюшон, под которым виднеется лысый череп с провалами глазниц, драная накидка, не скрывающая почти полное отсутствие тела, полуразмытые тени по контуру и запах гнили, отчаяния и депрессии. Про холод можно и не говорить, всякие там морозильные агрегаты просто отдыхают. Диадема ощутимо потрескивает и давит на виски. Кребб и Гойл, стуча зубами, держат дверь в купе, и, кажется, тень за стеклом этим недовольна.
Кстати, какого хрена дементоры забыли в поезде? Преступников ищут?
— Уходите! — доносится из коридора, приглушённо. — Здесь только дети!
Тень разворачивается и плывёт дальше по коридору, но получает какой-то светящейся плёнкой по черепу и с визгом уносится. За стеклом возникает слегка бледный, но решительный Ремус Люпин. От сердца отлегает, и вправду, как это я мог допустить мысль, что Гарри оставили без страховки? Люпин дёргает дверь, но Кребб и Гойл держат крепко, даже не глядя, что там творится в коридоре. Ремус вымученно улыбается, и делает взмах палочкой. Приспешники Малфоя валятся на самого Малфоя, занятого утиранием крови из носа. Драко воет, мол, погубили негодяи! Гарри в полуобмороке.
— Профессор Люпин! — восклицаю громко и наигранно-радостно. — Как хорошо, что вы пришли!
Ремус демонстративно медленно обводит взглядом купе.
— Покиньте купе, пожалуйста, — мягким, но не терпящим возражений тоном говорит он. — Вы, мисс Грейнджер, останьтесь, поможете.
Ученики, опасливо выходят в коридор, но дементоры уже разбежались и поезд снова начинает разбег.
— Упыри, — ворчит Люпин, — лишь бы присосаться лишний раз, и зачем только Министерство выпускает дементоров? Сидели бы себе в Азкабане.
Попутно он осматривает Гарри, приподнимает веки, щупает пульс и, кажется, чем-то весьма недоволен. Долго роется в карманах мантии, но всё-таки находит пузырёк с зельем и плитку шоколада.
— Что тут у вас случилось? — попутно интересуется Ремус.
Коротко рассказываю. Люпин явно делает себе пометку на будущее, о взаимоотношениях учеников и прочих радостях жизни Хогвартса. Он во все той же оборванной и поношенной одёжке, и смотрится, ну не знаю, старшим братом, дядей, но никак не строгим преподавателем. Элемент образа для вхождения в доверие к ученикам или просто Ремус разбирается в вопросе или ему просто лень было менять одежду?
— Понятно, понятно, — повторяет профессор, дослушав мои реплики. — Что ж, это было неизбежно.
— Простите, профессор?
— Дамблдор и Министр готовы вцепиться друг другу в глотки. Мисс Грейнджер, вы же читаете «Пророк»!