Генерал Алексеев (Цветков) - страница 369
Сам же генерал Болдырев, на правах Главковерха, написал Алексееву довольно подробное письмо, в котором информировал Михаила Васильевича о сложившемся положении на фронте в Поволжье и на Урале. Прежде всего, в письме заявлялось единство целей сложившегося антибольшевистского фронта: «…борьба с советской властью и немцами в тесном единении с нашими Союзниками. Как символ, что Армия сражается за величие и единение всей России, полагаю возобновить наш старый Русский флаг». Болдырев отмечал важность взаимодействия Поволжского фронта с Добрармией, что, в сущности, совпадало со стратегическими планами самого Алексеева летом—осенью 1918 г.
Болдыревым предполагалось «сохранение настоящего фронта на Средней Волге» и проведение двух наступательных операций по расходящимся направлениям: «…связь правым флангом через Пермь и Вятку с высадившимися на Мурманс союзниками и левым флангом — с Вашей армией (Добровольческой. — В.Ц.) и союзными Вам казаками». В связи с этим Болдырев считал «крайне желательным и необходимым, чтобы Ваша армия и примыкающие к ней силы овладели бы нижним течением Волги примерно на плесе Царицын — Астрахань. Уральские, оренбургские и астраханские казаки будут этому движению содействовать». В перспективе Болдырев, как и штаб Деникина в 1919 г., полагал возможным соединение Добрармии и сил Восточного фронта в Саратове.
Причину своего избрания Главковерхом Болдырев объяснял необходимостью скорейшего «установления надлежащих взаимоотношений с Чехословаками, в целях поднятия авторитета Временного Всероссийского правительства и объединения всех вооруженных русских сил в единую Русскую Армию… Уповая на помощь Божию, приложу все силы для выполнения этой тяжелой задачи, насколько это возможно в настоящих безгранично сложных и тяжелых условиях». Болдырев не писал прямо, но определенно указывал, что видит роль Алексеева, в первую очередь, в качестве военачальника объединенных вооруженных сил Юга России, которые затем объединятся с Восточным фронтом, и не исключал возможности передачи ему Верховного командования: «Временное Всероссийское Правительство убеждено, что совместные действия наши будут налажены, и что Ваше мудрое руководство облегчит задачу столь необходимого объединения русских сил под единым Верховным командованием».
Гораздо более определенно в пользу кандидатуры Алексеева на пост лидера антибольшевистских сил высказывались противники левых политиков. Причем генерал считался приемлемым, с точки зрения его популярности, не только в самой России, но и за ее пределами. Примечательна, в частности, телеграмма российского посла в США Б.А. Бахметева российскому послу во Франции В.А. Маклакову, отправленная в октябре 1918 г. Бахметьев считал важным «остановиться на самом небольшом числе бесспорных имен, которые не встретили бы возражений ни с какой стороны. Такими лицами могли бы явиться, единственно, генерал Алексеев и князь Львов. Эти два лица, олицетворяя собой символ национальной России, организовали бы вокруг себя необходимое русское представительство. Из доверительных разговоров с американцами имею пол1юе основание полагать, что эти два лица имели бы у союзников серьезные шансы на успех… Считаю крайне важным, чтобы этот план и эти лица были поддержаны национальными центрами и дипломатическим корпусом».